2 мая 2023 (вторник). Сульмона

Овидий, Памфилий и Гарибальдий

Пескара появилась в моём «маршрутном листе» от безысходности, а насчёт Сульмоны я не сомневался ни секунды. Категорического императива побывать во всех регионах никто не отменял, а в Абруццо, если какой город стоит посетить, то именно этот.

Жильё у меня номинально с завтраком, но это опять кухонька и скромный набор продуктов длительного хранения. Не привыкать, да и свои плюсы в этом есть.

На улице у нас сегодня… а что, неплохо. Облачно, но сухо. Однако прогноз уверяет, что это счастье ненадолго.

Фонтан в центре тогдашней Пьяцца Маджоре открыт в 1823 году. Вокруг него ежегодно в конце июля проводят скачки типа палио с положенной этому событию карнавальной движухой.

Alitalia – это бывший итальянский нацпер, который последние лет 20 своего существования не вылезал из финансовых проблем. Добрый десяток сменившихся за это время правительств с достойным лучшего применения упорством удерживал его на плаву, не решаясь на непопулярные меры. Без реструктуризации было не обойтись, но особенности трудового законодательства и недальновидная позиция профсоюзов сделали её невозможной. В 2021 году на фоне ковида закончилось тем, чем должно было давно – банкротством. Только время потеряли и кучу денег на ветер пустили. А вывеску никто не снимает, потому что в Италии так принято. Она же никому не мешает. Будет висеть, пока не упадёт, или пока это место кому-нибудь не понадобится для чего-нибудь более полезного.

Сама церковь – барочная конца XVII века. Красивый готический портал – из сильно пострадавшей от землетрясения и впоследствии разобранной августинской церкви XIII века. Внутри ничего выдающегося нет.

Ещё на площади есть бывший монастырь Святой Клары, в клуатре которого располагаются епархиальный музей и галерея современного искусства.

Сюда я пойду вечером, а пока что погода и свет позволяют гулять.

Фонтан, устроенный в 1474 году, первоначально лил воду из акведука, сооружённого в XIII веке по распоряжению Манфреда Фридриховича. В 1706 году после сильного землетрясения акведук частично разрушился и более не использовался. Ныне от него остался только 106-метровый участок на площади Гарибальди. Фонтан в 1901 году подключили к городскому водопроводу. Тогда же заменили простую чашу на более подходящую по стилю к верхней части конструкции. Названием (vecchio – старый, старинный) фонтан обязан, по одной версии, голове фавна, из рта которой вытекает вода. По другой, оно происходит от фамилии аристократического семейства де’Веккис.

Через проспект Овидия стоит самое, пожалуй, странное сооружение Сульмоны – Ротонда Сан-Франческо.

«Ротонда» примыкает к алтарной стороне церкви Сан-Франческо-делла-Скарпа и представляет собой барочный круглый дворик.

Внутрь пускают только по особым случаям, но смотреть там не на что. Это я через ворота с южной стороны снимал. Северные ворота, видимые в кадре, снаружи выглядят так.

До странности похоже на готический портал, и не без причины. Стена Ротонды первоначально была частью церкви в комплексе францисканского монастыря, построенного на рубеже XIII–XIV веков. После землетрясения 1456 года её конструкция была усилена контрфорсом со звонницей. Когда уже знаешь, церковная стена с порталом и высоким узким окном легко опознаётся.

Порталы с «многослойным» архивольтом появились в романской архитектуре, но в готические времена количество арок стало больше – портал стал напоминать тоннель. Только законы перспективы не соблюдались: с ними начали считаться в XV веке, на заре Возрождения. Так что это чистопородная готика несмотря на то, что арки циркульные, а не стрельчатые.

Доконавшее акведук землетрясение 1706 года сильно разрушило церковь, и её перестроили в уменьшенном и барочном виде. Зачем на освободившейся площади сделали круглый двор, осталось загадкой навеки. От былой готической красоты Сан-Франческо остались только стена Ротонды и портал на Виа Панфилио Мадзара.

На следующий день дверь оказалась открыта, и получилось зайти в «тамбур», но дальше меня не пустили. Через стекло разглядел симпатичный купол. А в бывшем клуатре располагаются городские учреждения.

Здесь же и ворота, через которые я снимал внутренность Ротонды.

Большинство достопримечательностей Сульмоны расположено вдоль главной улицы города – Корсо Овидио. Памятник самому знаменитому уроженцу Сульмоны стоит рядом с корсо на небольшой площади XX Сентября.

Овидий, он же Публий Овидий Назон, родился в Сульмоне (тогда – Сульмо) в 43 году до н. э. Чтобы, согласно Пушкину, воспеть науку страсти нежной и плохо кончить вдали от родины. Были ли чувственные стихи причиной опалы и ссылки Овидия, неизвестно – здесь Солнце русской поэзии повторяет распространённый домысел. Но параллели с творческим кредо другого знаменитого абруццезского поэта – д’Аннунцио – прослеживаются. Примерно в одну сторону их вело.

В качестве сульмонского всего Овидий попал на городской герб (справа), но не самолично, а в виде акронима строки из написанной в ссылке «Скорби» – Sulmo mihi patria est («Сульмо – родина моя»).

Раз поэт здесь родился, логично предположить, что во времена становления Римской империи Сульмона уже существовала. Разумеется, имеется легенда об основании города одним из беглых троянцев, если только Овидий не сам её придумал. Первое достоверное упоминание о Сульмо связано с Ганнибалом, а это конец III века до н. э. Куда более важную роль в те времена играл находящийся в нескольких километрах Корфиний. В нём в начале I века до н. э. – во время так называемой Союзнической войны – находилась столица федерации италийских племён, восставших против Рима. На союзной монете, которая чеканилась в Корфинии, впервые появилась надпись ITALIA. В Корфиний (в современный Корфинио) надо будет в другой раз заглянуть, пожалуй. Может быть, даже с металлоискателем :).

Античных построек в Сульмоне не нашли, но есть римские напольные мозаики и множество предметов из раскопок. Не последнюю роль в этом сыграли землетрясения, которые здесь не редкость. Внутренние районы Абруццо относятся к зоне высокой сейсмической опасности, в чём я ещё смогу весьма наглядно убедиться. Но близ города древнеримская руина имеется – остатки храма Геркулеса у подножия горного массива Морроне. Туда я собирался сходить намедни по приезду, но эти планы пришлось отставить.

Средневековая история Сульмоны отличается от Пескары. Здесь, вдали от побережья, не было ни длительной борьбы лангобардов с Византией, ни бесконечных сарацинско-османских набегов. Начиная как минимум с XII века Сульмона была значительным региональным центром, о чём свидетельствует значительное количество сохранившихся, хоть и не вполне, памятников Высокого Средневековья.

О том же косвенно говорит существование в конце V века епархии: епископ Сульмоны фигурирует в архивах папы Геласия I (492–496).

Нынешнее здание собора построили в 1075–1119 годах за пределами тогдашних городских стен и впоследствии неоднократно перестраивали. Посвящён он святому Памфилию, полулугендарному епископу Сульмоны на рубеже VII–VIII веков.

Выглядит странновато, но примелькавшимся такое архитектурное решение уж точно не назовёшь. Второй ярус фасада переходит в аттик пристройки, в который встроена барочная звонница. Последняя наверняка была временным решением, когда в 1706 году рухнула колокольня. Как гласит народная мудрость, нет ничего более постоянного, чем временное. Верхнюю часть собора тогда перестроили полностью, но нижняя сохранилась. Малая базилика (единственная в Сульмоне) с 1818 года.

Привратные львы-колоннодержатели характерны как раз для романики – они могли остаться от более ранней версии портала. Судите сами, насколько эти остатки можно считать львами.

До собора я вчера дошёл, но снимать было темновато. Да и Розарий уже читали перед вечерней мессой. Нынче я обснимал по полной программе, потому что никого не было. До того распоясался, что на время убрал с саркофага информационные таблички, чтобы не мешали в кадре.

Ну да, барочно. Но симпатично и не запущено. Из интерьера в более-менее оригинальном романском виде сохранилась крипта, куда, похоже, снесли прежнюю кафедру.

Что ж, большую монетку собор честно заслужил. Необычно, что стоит он, прямо скажем, на отшибе. Чаще если собор старинный (а у сульмонского собора даже для Италии возраст почтенный), он где-то в центре. Чтобы аж за пределами городских стен – большая редкость. Рядом с ним поэтому не аристократические палаццо, не античные раскопки и не маньеристский фонтан, а городской стадион.

Фонтан, впрочем, нашёлся неподалёку в симпатичном, но малопримечательном городском парке. Выглядит неинтересно; больше мне приглянулся чугунный фонарный столб, обросший глицинией – древовидной лианой. Кажется, такая же была в Ереване.

На противоположном собору конце парка – памятник павшим.

Обычная итальянская история: поставили в 1920-е в память погибших на Первой мировой, затем «расширили» назначение. Во Второй мировой Сульмоне, находившейся близ немецкой «линии Густава» и служившей важным железнодорожным узлом, досталось основательно. Только расположение станции на дальней периферии спасло город от значительных разрушений.

Парк вытянулся вдоль продолжения Корсо Овидио – Виале Рузвельт. На корсо мы и вернёмся: там немало интересного. Самое-самое – комплекс Аннунциаты: церковь и примыкающее к ней палаццо. Национальный памятник, между прочим.

В палаццо ныне размещаются городской музей и концертный зал. В музей я пойду сегодня позже, он интересный. И в церковь зашёл, помолился пофотографировал. А съёмка красивых фасадов на корсо у меня не заладилась. То дождь, знаете, то землетрясение и прочие глады с морами… Тяжела и неказиста жизнь российского туриста :).

Современный вид церковь приобрела в результате перестройки после землетрясения 1706 года. От её первоначального облика XIV века не осталось ничего, но кое-где есть следы более ранних перестроек.

Непроходимо барочно. Самое увлекательное, когда смотреть не на что – встать как можно точнее под средокрестием и сделать симметричный снимок купола.

А потом в LightRoom’е поправить геометрию и сделать вид, что всё так и было :).

Конфетно-букетный… город

На корсо самое средоточие магазинов с местным специалитетом.

Все эти цветы съедобны: они из конфет. Половинки ядер миндаля покрывают сахарной глазурью с красителями и ароматизаторами – отсюда форма лепестка. Секрет популярности незамысловатого лакомства – в отборном сырье и качестве изготовления. И большом количестве туристов, особенно летом. Я попробовать не собрался: не люблю сахарную глазурь. В другой раз.

На юге узкое и кривое корсо завершается на площади Витторио-Венето. Там стоит ещё один реликт городских укреплений – вторые по древности городские ворота Порта На́поли. Самые старые – Порта Молина – я не посмотрел. Сколько ни готовься, что-нибудь да упустишь.

Ворота часто называли по городу, к которому вела выходящая из них дорога. Неаполь на юге – логично. Пишут, что ворота сохранились в первозданном виде за исключением зубцов по верху, отвалившихся после одного из землетрясений. Огромная арка во втором ярусе вроде бы неуместна с точки зрения обороны, но кажется оригинальной, а не привнесённой. Два отверстия по бокам от неё могли быть портами цепей подъёмного моста, но тогда странно, что их края не избиты.

Рядом с воротами ещё одна записная достопримечательность.

В Италии модерн принято называть по-французски – Art Nouveau – или калькой arte nuovo, но и английское «либерти» в ходу. В Сульмоне есть целая улица, застроенная особняками в соответствующую эпоху, и там попадаются недурные образчики этого стиля, в целом в Италии не снискавшего популярности.

Нормальная виа с выраженной красной линией фасадов. Почему она виале-то? Может, из-за обсадки?

Не сказать, что прям выставка модерна, но небольшой прогулки стоит. Повезло, что почти всё лучшее оказалось на освещенной стороне улицы. Виале Патини продолжает линию ещё одних ворот – Сант-Антонио, построенных в XVIII веке и позднее трансформированных в жилой дом.

Зачем двое ворот на одной оси? Это разные поколения. Порта Филамабили построены в XIV веке. В последующие века граница города сместилась дальше, а эти ворота стали проездной аркой в жилой застройке. Если я правильно понял итальянскую Википедию, красивая внешняя стрельчатая арка ворот Сант-Антонио (анахронизм для XVIII века) взята отсюда, чтобы не возиться с вытёсыванием новой.

И это ещё далеко не все ворота. Их много, разной степени сохранности и перестроенности. По средневековостям Сульмона в Абруццо, пожалуй, самый интересный город. Да взять хоть скромную церковь Санта-Мария-ди-Рончисвалле, стоящую в бурьяне неподалёку от исторического центра.

Сама церковь датируется XIII веком, а притвор добавили в XVIII веке. Пишут, что после реставрации, законченной в позапрошлом году, сюда пускают. Но мне не свезло.

Зато по улицам можно гулять невозбранно. А они тоже весьма живописны. Да вы видели.

Неподалёку – Палаццо Табасси 1449 года постройки. Это не музей, но во двор рекомендуют заглянуть. Однако он был закрыт, и мне досталось только кружевное готическое окно.

Красивых палаццо в городе хватает. А ведь, казалось бы, заштатный городишко. Для Италии такое в порядке вещей.

Родной дом Овидия в Сульмоне по совершенно необъяснимой причине не сохранился. Существует поверие, что на том месте, где он некогда находился, сейчас стоит церковь Санта-Мария-делла-Томба.

Другая легенда гласит, что здесь было римское захоронение, отсюда и добавка к названию (tomba – могила). Это маловероятно: римляне в пределах городов не хоронили. Вроде бы на руинах храма Юпитера построили эту церковь около 1076 года. В XVIII веке существенно перелицевали, придав сходную с собором форму. Причина всё та же – землетрясение 1706 года.

Санта-Мария-делла-Томба пострадала тогда не слишком сильно, поэтому сохранила окно-розу, да и внутри не избарочена. Но колокольня рухнула.

Несколько заслуживающих внимания церквей есть и за стенами старого города.

Круглоарочная галерея, какие были ещё у раннехристианских базилик, намекает на солидный возраст. Декор верхнего яруса фасада – на тотальную избароченность. Фактически верно только последнее. Францисканский конвент построили в 1443 году – не очень-то он и старый. Актуальный фасад – результат реконструкции после очередного землетрясения в 1933 году.

Это позднее барокко, в котором много классицизма, включая кессонированный купол.

Барокко расположенной неподалёку церкви Святого Франциска из Паолы – правильное, барочное барокко вплоть до скруглённого фасада.

Этот храм построили только в 1620 году, а в последний раз перестроили после 1706 года. Тогда очень сильно тряхануло – в оказавшейся в 15 километрах от эпицентра Сульмоне уцелела только четверть зданий. Наиболее пострадали высокие сооружения, то есть церкви. Колокольни вообще ни одной целой не осталось. С колокольней Сан-Франческо-ди-Паола тогда ничего плохого не случилось лишь потому, что её построили в 1966-м.

Неф единственный, но есть боковые капеллы и небольшой трансепт.

С 1906 года церковь капуцинская, и присутствие в ней Падре Пио ничуть не удивительно.

Неподалёку я набрёл на пекарню. Дай, думаю, куплю там чего-нибудь и пообедаю недорого. Кофе можно сварить и «дома» – есть свои плюсы в наличии кухни. Видимо, не одному мне пришла в голову эта светлая мысль, потому что разлетались горячие пирожки и панини с котлеткой как… горячие пирожки и панини с котлеткой. Раз так, значит, место хорошее, правильно?

Погодная реальность оказалась куда лучше прогноза: до обеда покапало совсем немного. Забегая вперёд, обещанное разверзание хлябей не случилось и после. Однако решение не ехать в Сканно было правильным. Во-первых, сами видите, прямо по горам елозят облака. Находиться там вряд ли приятно. Во‑вторых, дать ногам отдых не помешает. Они мне ещё пригодятся.

Восточная (точнее, северо-восточная) граница исторического города проходит по склону глубокой и в этом месте узкой долины речки Гидзо. Ручей, на самом деле – можно перепрыгнуть, разбежавшись. Разве что после обильных дождей в горах он повеселее журчит. Нынче хоть и поливало, но не столько, чтобы река перестала выглядеть пустячной канавкой. А долина серьёзная.

Ныне Сульмона расширилась на другой берег, где застройка сугубо современная. Включая церковь Христа-царя. Не видели храмов в стиле брутализма? Извольте.

Внутри – та же принципиально асимметричная, причудливо извивающаяся лента из неотделанного бетона…

… и довлеющее над залом оригинальное распятие. Да, брутализм бескомпромиссный. Я бы только мебель более массивную подобрал. А то алтарь совсем хлипкий – не в стиле. Тем не менее, архитектору Карло Меркури несомненный респект за неординарную работу.

Сюда я забрёл исключительно ради этой церкви, но заодно и пару образчиков городской скульптуры срисовал.

Это творение уроженца Сульмоны Франко Йецци, названное «2000 & beyond», было установлено в 2000 году в Вифлееме. По замыслу автора, оно символизирует единство трёх монотеистических религий как звеньев одной цепи. Что интересно, Йецци не профессиональный скульптор. Он предприниматель и занимается строительством гражданской инфраструктуры в Палестинской автономии. Когда и почему воспарившая цепь переехала на родину автора, не знаю.

Эта деревянная композиция тоже посвящена двухтысячелетию, но со дня смерти Овидия. Его в Сульмоне с размахом отмечали в 2017 году. Здесь два сюжета из «Метаморфоз»: Медуза превращается в змей, а Дафна – в дерево.

Легенда об Онуфрии

Хорошенько отдохнув после обеда, я отправился по музеям. Сначала – в археологический, что в комплексе Аннунциаты.

Это примитивная бронза наверняка доримская. Когда такую вижу, всегда вспоминаю этрусские фигурки из археологического музея Флоренции. То было первое знакомство с подобным искусством. В Абруццо этрусков не было, но прочие италийские народы не превосходили их культурно и технологически. А эллинская мифология проникала на Апеннины давно, и Геракла знали все.

Чтобы было веселее, домус щедро обставлен творениями современных самовыраженцев.

Христианское искусство также представлено богато – от примитивного к утончённому.

Это не тот отец Онуфрий, что обходил окрестности Онежского озера, а тот, церковь имени которого я видел в Сан-Джованни-Ротондо. Согласно житиям, Онуфрий Великий был пустынником в самом что ни на есть прямом смысле: жил в египетской пустыне, питался финиками. Власы не стриг, поэтому их у него на картине больше, чем у дамы справа. В Италию на каникулы не ездил – да и нечего там делать было тогда. Однако спустя века обрёл в ней верного последователя, которого звали примерно Пьетро Анджелерио. Тот был нерядовым монахом-бенедиктинцем с социофобскими наклонностями. Создал эремитский орден, позднее известный под названием «целестинский». А на склоне лет решил, что и это слишком толпно и суетно, и организовал себе пещерный скит на горе Морроне над руинами храма Геркулеса. Около оного облюбованного обиталища, Онуфрием освящённый, оберегаемый от оползней, он отменно одиноко отшельничествовал, особо остерегаясь обольщения: образов омрачённых, охотников опасных, острословов оскверняющих, обеты ослабляющих (простите, не удержался). Пока кардиналы в 1294 году за каким-то лешим не избрали его (заочно!) папой римским.

Дело в том, что течение двух предшествовавших лет определиться с папой не удавалось, и широкую церковную общественность это изрядно триггерило. Пьетро, у которого к старости сварливость повысилась не хуже, чем у его ролевой модели – лохматость, отправил кардиналам послание, ошельмовав олухами окаянными грозя карами небесными в случае дальнейшего саботажа. Дальше по классике: «Ага, прекрасно. Ты и защитишь». В этой истории очаровательно всё, однако не всё достоверно. Меня смущает, что свежеизбранный папа Целестин V, только после долгих уговоров согласившийся на этот почечуй, родился между 1209 и 1215 годами (данные разнятся). Получается, на момент избрания ему было от 78 до 85 лет. Возраст для понтифика и по сегодняшним меркам почтенный, а для XIII века – едва ли возможный. Скорее всего, источники, указывающие год рождения Пьетро, присочиняют задним числом: ни одного прижизненного среди них нет.

Папа из отшельника вышел никудышный, и он сам прекрасно это понимал. Поэтому всего через несколько месяцев после интронизации отрёкся от престола. Свои дни он закончил в тюрьме, куда его на всякий случай заточил преемник Бонифаций VIII.

Я о нём подробно рассказываю, потому что этот персонаж нам ещё встретится. Пусть это будет мой второй любимый папа после Александра III. Онуфрием себя Пьетро никогда не называл, но за его горным убежищем по неведомой причине закрепилось название Eremo di Sant’Onofrio al Morrone – «Скит святого Онуфрия на Морроне». После канонизации Пьетро в 1313 году оно стало местом поклонения. Доски эти там и висели, пока в музей не переехали.

В Санта-Кьяру я идти не планировал, но раз уж осталась куча свободного времени, то почему бы и да.

Тамошняя музейная синьора, узнав, откуда я, сказала, что Россия у неё в сердце. И что-то ещё про войну, только я не понял, какую именно. Вторую мировую, наверное (вспомним кожевницу Кристину из Вероны).

Идти сюда стоит ради огромного макета средневекового города. Я для полного впечатления снял видео, но слишком уж руки дрожали. Не от того, о чём вы подумали (чего не было, того не употреблял), а сугубо от восхищения увиденным. Удалил. Смотрите картинки.

Динамическое освещение имитирует смену времён дня.

Для Рождества горожане чересчур легко одеты. Это горы, здесь зимой холодно бывает. Снег в Сульмоне не редкость даже в апреле, но устойчивого покрова не образуется.

Для того, о чём вы чуть выше подумали, пришлось искать новое место. Вчерашнее сегодня отдыхает, да и не жалко. То, которое я считал своей лучшей ставкой, было закрыто внепланово (Италия-с). К счастью, не конец недели, ажиотажа в кабаках не наблюдалось.

Компания за соседним столиком оказалась англоговорящей. Где они целый день от меня прятались в маленьком городе? И ещё пара за одним столом точно интуристы, потому что они попросили счёт. К тому же, «половин» вёл себя слишком непосредственно для возрастного синьора. А я за весь день ни единого человека с фотоаппаратом не видел; ни слова на другом языке, кроме итальянского, не слышал. Только когда сам зашёл в инфоцентр промыслить билетиков на автобус и понял, что не вывожу, перешёл на английский. И в музеях был один-одинёшенек.

На дворе начало мая, грибы должны быть замороженные. Не устаю удивляться, где в Италии умудряются заготавливать их в таких количествах, чтобы до весны хватало. Культивировать благородные грибы (это не какие-то там шампиньоны) до сих пор не научились, насколько я знаю. Абруццо – край горный, и леса здесь есть.

Определённо стоит сюда вернуться. Не только ради грибов.

---

< Пескара

Пачентро >