6-8 августа 2021 (пятница-воскресенье). Есть такое слово – родина
Пролёт и проезд
Эта поездка должна была быть больше. На целый город. В пятницу с утра я планировал отправиться в Суздаль, там погулять, а вечером сесть во Владимире на поезд до Кирова. Получалось удобное посещение «проездом». Полдня на Суздаль, впрочем, мало – это я уже в процессе подготовки вполне осознал. Так никто не мешает потом ещё раз приехать, если понравится.
На бумаге выходило гладко, да погода распорядилось иначе. Что пятница будет дождливая и для прогулок вовсе не подходящая, стало ясно ещё за пару дней. Менять билет (чтобы ехать в Киров прямо из Москвы) смысла не было из-за цены. Вечер пятницы, спрос высокий. Так что задача свелась к тому, чтобы как-то добраться до Владимира. В теории, не бог весть какая проблема: он в пригородной зоне Москвы. Но на вечерние экспрессы билетов не было уже с утра. Обычная электричка – плавали, знаем; больше не хочется. Остальные варианты стоили дороже моего пути от Владимира до Кирова. Пришлось взять билет на сравнительно ранний экспресс, который во Владимир прибывает в 18:11, оставляя мне скоротать более 4 с половиной часов.
На экспрессе во Владимир я ещё не ездил, и откуда на Курском вокзале они отправляются, понятия не имел. Найти оказалось несложно: искомая электричка значилась в табло у тупиков нижегородского направления. Те прямо у выхода из метро «Чкаловская». Проходить на посадку нужно в первом, самом дальнем павильоне. Причём с приобретённым на сайте «Центральной пригородной пассажирской компании» электронным билетом просто так не просочишься: турникеты понимают только купленные на вокзале бумажные билеты. Нужно просить дежурную вручную открыть загородку и пропустить тебя. Технологический прогресс – штука замысловатая.
Погода во Владимире оказалась крепко пасмурной, хотя (пока) почти не капало. Решение не ехать в Суздаль было правильным. Однако 4 с лишним часа надо как-то провести. По возможности не без приятности. Например, съездить в Боголюбово, пока светло. Это я придумал заранее, но способ туда добраться не выяснял, положившись на всё тот же пресловутый прогресс. Обленился, что и говорить :). Оперативно предложенный «Яндекс.Картами» автобус уже стоял на привокзальной площади недалеко от входа в автовокзал. Чего-то похожего на обозначенную остановку поблизости не было, но садиться нужно именно там. Это мне уже не столько карты подсказали, сколько сидевшая внутри автобуса кондукторша. Перед ней, как и перед дежурной на вокзале, прогресс пасует.
Ближе к 7 добрался я до Боголюбова. Монастырь тамошний в это время уже закрывается для посетителей, да я туда и не собирался. Решил обойти его с тыльной (южной) стороны.
На задней дорожке крепко пахнет коровником. Не большой вонючей фермой, а, скорее, деревенским хлевом. Запах не из заманчивых, но и отвратительным его не назовешь, если с детства с ним знаком. Однако неужели монахини держат бурёнок непосредственно в стенах обители по соседству с домонгольским памятником Всемирного наследия?
Это та самая церковь, к которой примыкают остатки белокаменного дворца Андрея Боголюбского. Снаружи их почти не видно: стены и деревья закрывают.
Обратил внимание на что-то вроде короны в навершии креста. Скорее всего, это она и есть. По интернетам гуляет версия, что такое «отличие» полагалось храмам, отмеченным вкладом мирских владык. А первую версию этой церкви (рухнувшую в 1722 году) основал сам Андрей Боголюбский, великий князь владимирский. Пока что сходится.
Теперь перейти железную дорогу (лифт на мосту работает только до 18 часов), и километр с хвостиком по Боголюбовскому лугу до церкви Покрова на Нерли. Странное ощущение, когда ты на Боголюбовском лугу совсем один. Такое туристическое место, а вокруг, насколько видно, вообще никого. Красиво и спокойно. Дивное место.
Тут я уже был, но в прошлый раз не писал о том, что это вообще первая церковь на Руси, посвящённая Покрову Пресвятой Богородицы. Согласно основной версии историков, учредил этот великий (только в русском православии) праздник Андрей Боголюбский по политическим мотивам. Конкретно, в пику киевскому митрополиту, чтобы подчеркнуть особое покровительство, оказываемое Богородицей Владимирскому княжеству. Кроме того, распространено мнение, что храм является вотивным и одновременно мемориальным – в память о погибшем сыне Андрея Изяславе. Но достоверно о его создании известно мало. Даже насчёт года постройки мнения сильно расходятся.
Дождь пошёл, когда я подходил к церкви. Когда я приблизился к ней вплотную, начался настоящий ливень. Но я всё равно обошёл вокруг, осмотрел подсвеченную церковь и даже попытался что-то поснимать. Конечно, в 2013 году я всё это как бы видел, но с тех пор мои познания в древней архитектуре стали немного больше. Я даже знаю теперь слова «аркатурно-колончатый пояс» :). Это такой типичный для владимиро-суздальских белокаменных храмов элемент наружного декора.
Для приличной съёмки было уже темновато. В ясную погоду презакатное освещение могло дать знатную картинку, а нынче ждать заката резона вовсе не было. Он означал бы только «в темноте по лужам», что меня привлекало мало.
И представляете, едва я отправился в обратный путь, ливень стал стихать. А как только миновал половину дороги до станции, дождь прекратился вовсе. Что за наваждение такое? Или мне везёт сегодня буквально как утопленнику.
И ноги в летних кроссовках всё равно промочил. А в заранее присмотренном для ужина среднеазиатском кафе неподалёку от вокзала из согревающего были только водка и чай. Я ж ещё за два дня до того прививку сделал, так что иммунитет пребывал в слегка разобранном состоянии. Возможно, выбор я сделал неверный: чай помог не очень, и лёгкой простудой я после наслаждался ещё недели полторы.
Хотел потом прогуляться до Золотых ворот, как раз время отставалось. Выхожу на улицу – опять дождь. Как он ловко сегодня подгадывает, однако. От слова «гад».
Большое добавление от 29.08.2021. Так получилось, что спустя 3 недели меня вновь занесло во Владимир. После того, как я с лихвой восполнил недополученный Суздаль, по пути домой не придумал ничего умнее, чем «долюбоваться» церковью на Нерли.
Но сначала зашёл в Боголюбский монастырь.
Церковь Рождества Богородицы (1758) с колокольней,
построенной над лестничной башней дворца Андрея Боголюбского
Дворец датируется серединой XII века и является единственной русской домонгольской гражданской постройкой (не церковью и не фортификацией), сохранившейся хотя бы частично. Архитектурно украшен он так же, как современные ему храмы – аркатурно-колончатым поясом. Причём здесь их два, один над другим.
При входе в церковь висит табличка с расписанием работы экспозиции Владимиро-Суздальского музея-заповедника «Город камен именем Боголюбый». Осмотреть изнутри то, что сохранилось от дворца и первой Рождественской церкви, сегодня можно было до 16 часов, так что я не успел.
Боголюбский луг на сей раз оказался довольно оживлённым местом, хотя памятной мне по 2013 году сувенирной торговли возле перехода через железнодорожные пути не было. То ли её совсем ликвидировали, то ли она сворачивается раньше, когда иссякает поток организованных групп.
Церковь Покрова я застал освещённой внутри уже скудно, но хоть сколько-то пригодно для запечатления.
В церкви нет иконостаса, только пара икон под поднятым на колонны резным архитравом. Нет и царских врат; только занавеска на их месте.
Что ж, когда-то это должно было случиться. Я таки сцепился по поводу фотосъёмки со страдающей наслаждающейся нарушением критичности дамой, что продавала в церкви товары культа. Требую у неё предъявить нормативный документ в обоснование запрета – она мне про благословение настоятеля (храм по церковной линии приписан к владимирскому Богородице-Рождественскому монастырю). Я ей про соблюдение закона – она мне про вчерашнюю литургию. И так по кругу. Она даже пыталась физически мешать мне, пока я не пригрозил полицией. В конце концов позвонила охраннику, но когда тот пришёл, я уже наснимался (интерьер, как ни крутись, малоинтересен в этом плане) и вышел. Естественно, предъявлять мне претензии тот не пытался, хотя снаружи я упражнялся с фотоаппаратом ещё долго у всех на виду.
Каменное узорочье здесь сложнее, чем на дворце, хотя они примерно одного времени.
Не знаю, что за сюжет из жизни животных разворачивается вверху,
но маскароны внизу относятся к этому явно неодобрительно :)
Барабан тоже украшен арками и колоннами, которые здесь «функциональны» – обрамляют окна. И есть ещё одна на манер кокошников переосмысленная аркатура под самой главой, напоминающая типичную для новгородских церквей. Ниже неё идёт характерный для владимиро-суздальской школы зубчатый фриз.
Что греха таить, некоторое время я ещё переживал и рефлексировал по поводу случившегося в церкви. Знаю, что прав, а всё равно неприятно. Тут бы лучше не лаяться, а показать, что пришёл более крутой вахтёр. Сказать «Пошла на место!», да и всё. С соответствующим невербальным сообщением – чтобы проняло. Но воспитание иногда мешает. Пытаешься что-то доказать человеку, который мало способен к мыслительной деятельности, вместо того, чтобы решить вопрос быстро и эффективно.
Заявление в прокуратуру о нарушении закона я по некотором размышлении написал. Связываться с церковниками «правоохранители» наверняка не захотят, но… «делай, что должно».
Добавлено 15.11.2021. Со второго захода (первый не увенчался успехом) я получил ответ от суздальской межрайонной прокуратуры, что по моему обращению запрет на фотосъёмку настоятелем отменён. Ну… не знаю, не знаю. Во всяком случае, если доведётся ещё раз туда идти, письмо за подписью прокурора возьму с собой :).
Город своих порядков
Не один год уже я подумывал представить моим благосклонным читателям заметки, посвящённые Кирову. Да всё фотоматериала недоставало. Даже приезжал с фотоаппаратом, но иду по городу – а снять-то толком и нечего. Я ведь его плохо знаю, поскольку с 5 лет бываю тут только короткими наездами. А сейчас хорошенько подготовился, как я это умею – и всё получилось. Картинок будет много, заодно и на тексте сэкономлю. Всего-то чуть больше 10 000 слов в итоге вышло. Говорю же, обленился :).
И да, предупреждаю, что тут будет немало личного. А как иначе? Родина…
С чего начинается Киров? Для меня – уже много лет с железнодорожного вокзала. Иногда – с аэропорта, но «Победа» нынче ценами не радует. Станция Киров-Пассажирский – самая северная точка Транссиба, между прочим. Не пингвин чихнул. Так что добро пожаловать в царство белых ночей и вечнозелёных помидоров. 58,6° с. ш. – чуть-чуть севернее Великого Новгорода.
В детстве это здание казалось мне очень старым, хотя оно древнее меня всего на 11 лет. И в моих воспоминаниях оно как-то архитектурно богаче – с башенками по углам, украшенными советской геральдикой. Что-то путаю? Так бывает… с возрастом :).
Но нет, не без удовлетворения я убедился в том, что с головой всё в порядке. Башенки были!
Снимок из свободного доступа не датирован, но он явно не очень давний
Получается, ликвидировали их сравнительно недавно. Здание сразу поскучнело. Удивительно, кому и чем помешала удачно дополнявшая его облик атрибутика минувшей эпохи? В антикоммунизме и жителей, и власти Кирова не заподозришь ни с какой стороны. Ведь один из всего двух (наряду с Ульяновском) региональный центр бывшего СССР, в названии которого по сей день фигурирует фамилия советского партийного деятеля. Видимо, это в РЖД нашёлся вандал. Или расхититель. Как пить дать, к себе на дачу утащил :).
В двух шагах от вокзала – городская достопримечательность из числа новых.
Сами по себе четыре девятиэтажки, объединённые общим стилобатом, новыми не назовёшь; они построены в начале 70-х. Но в 2014 году их раскрасили мотивами традиционного вятского промысла – дымковской игрушки. По-моему, получилось симпатично.
Вдоль стилобата по улице Комсомольской я хаживал в разное время, но почему-то это место стойко ассоциируется у меня с жарким до плавящегося асфальта летом. Опять какие-то детские воспоминания.
Примерно такие (фото А. Скурихина, 1980)
Нынче сложно представить улицу большого города близ вокзала настолько пустой. Ан, так было. И в 1980‑м году по Кирову ещё вовсю бегали старенькие троллейбусы ЗиУ-5 (почти в центре снимка). Хотя и ЗиУ-9 уже давно были. И мотоцикл с коляской в кадре – сегодня такого не увидишь.
Ближний на моём снимке (и дальний на чёрно-белом) дом №25 по Комсомольской памятен особо. В нём жили мои кировские бабушка с дедушкой. Очень удобно: приехал (хоть на железнодорожный вокзал, хоть на автобусный) – и через 5 минут бабушка уже намеревается спасти внука от несомненно грозящей ему голодной смерти. А в находящемся в стилобате гастрономе она, учительница на пенсии, в трудные времена подрабатывала уборщицей.
Рядом с подъездом в советские времена стоял выкрашенный синей краской деревянный стол с лавками, на котором дед в компании других пенсионеров не упускал возможности забить козла. В смысле, сыграть в домино. С балкона на втором этаже бабушка звала его обедать. Балкон тогда, конечно, не был остеклён, а подъездная дверь была деревянная. На металлическую с замком её заменили в 90-е, когда с вокзала стали гонять бомжей.
Ещё одна вещь навеяла детские воспоминания. О ней я не помнил, пока не увидел. С этого края стилобата находится почтовое отделение 610001. Самое первое по номеру в Кирове, не считая почтамт. (Ох, как не любил я рисовать на конвертах и открытках эти три нуля подряд, и они у меня неизменно получались неровные.) Около дома всегда стояли тележки, похожие на те, в каких возили почту на вокзалах в те времена, когда в составе пассажирских поездов курсировали почтовые вагоны. Давно уже я их не видел.
А тут до сих пор ржавеет одна такая. Явно годами
не используется, но в утиль отчего-то не отправилась
Вот с чего начинается Киров для меня. Что же до исторической науки, она сообщает нам следующее.
Прежде всего, не путаем вятчан (жителей Вятской земли) с вятичами (древнеславянским племенным союзом в бассейне Оки). Созвучие является случайным. В Кирове, впрочем, варят пиво «Вятич», известное и за пределами области. Но тут уж моё пиво – как хочу, так и называю.
Колонизировали среднее течение реки Вятки, заселённое к XII веку удмуртами и марийцами, выходцы из Новгородской республики. Поэтому на картах средневековой Руси эта территория часто изображается как часть Новгородской земли. По факту же в силу удалённости как от Новгорода, так и от других древнерусских центров тут изначально была независимая вечевая республика. Может статься, из тех времён и пошла популярная по сей день поговорка «На Вятке свои порядки».
Известно о ранней Вятке всего ничего. Основной источник сведений – «Повесть о земле Вятской», созданная лишь в начале XVIII века. Она представляет собой компиляцию из письменных источников разной надёжности и сохранившихся к тому времени устных преданий. Достоверность изложенных в ней событий, прямо скажем, вызывает сомнения.
Археологические находки, во всяком случае, подтверждают присутствие новгородцев на Вятке в XII-XIII веках. Первые их поселения были, предположительно, захвачены у автохтонного населения. Монгольское нашествие в XIII веке обеспечило дополнительный приток русских переселенцев. Народу заметно прибывало, и в XIV веке была основана Вятка. Так временно назвали город, поскольку до рождения С. М. Кирова оставалось ещё несколько веков. Первое летописное упоминание – 1374 год. Отсюда за Кировом числится ещё одно историко-географическое «достижение»: это самый восточный из древних русских городов. То есть основанных до появления централизованного государства в XV веке.
Угодила же впервые в уголовную хронику Вятка благодаря разграблению её ушкуйниками. Ушкуйники – интересная тема, связанная больше с Новгородом, нежели с самой Вяткой. Название их происходит от ушкуя – большой лодки, вмещавшей до 30 человек. Отряды (вернее сказать, шайки) в несколько таких лодок совершали рейды близ границ Великого Новгорода и довольно далеко от них. Новгородские власти оказывали им покровительство, решая сразу 3 задачи. Во-первых, ушкуйники создавали проблемы соседям Новгорода, вынуждая их быть более сговорчивыми. Во вторых, покровительство, надо полагать, было небескорыстным, и часть добычи Новгород получал. Ушкуйники, таким образом, сродни каперам, а каперство в средневековой Европе было обычным явлением. В-третьих, склонных к авантюризму и делинквентному поведению граждан стоило держать подальше от столицы.
Достойный участник конкурса странной городской скульптуры имени доноров Валеджо, но его идея может показаться странной. С чего вдруг памятник тем, кто грабил город? Однако не всё тут однозначно. Во-первых, новгородцами-первопроходцами, которые впервые обосновались на Вятке, были, очевидно, именно ушкуйники. Во-вторых, их потомки-вятчане и сами были порой не прочь погрузиться на лодки и отправиться на поиски приключений и добычи. Один самодеятельный историк даже писал о «пиратской республике» на Вятке, но он явно преувеличил. Ушкуйники могут выполнять полезную для государства функцию, но в силу склонности к анархии не могут быть его устойчивой основой. Что лишний раз подтверждается тем, что они «грабиша» Вятку, а не «защищаша» её. Разбойники – они и есть разбойники.
Неудивительно, что по такому раскладу вятчане решили, что «ну его, этот ваш Новгород». И в 1378 году признали власть суздальско-нижегородского князя, сохранив автономию во внутренних делах. Так же, как Новгород признавал власть князя владимирского. И до добра это тоже не довело. Прежде Вятка как-то существовала на периферии русских земель, и никому до неё особо дела не было. Теперь же князья стали её рассматривать как доступное и полезное, хоть и проблемное территориальное приобретение. Проблемное в силу удалённости и строптивого населения, привыкшего к независимости.
В течение следующего века верховная власть на Вятке то и дело менялась. Был даже момент, когда в Хлынове (так город именовался с 1457 по 1780 годы) сидел наместник казанского хана. Последние рецидивы независимости относятся к 1480-м. В 1489 второй поход на Вятку войск Ивана III увенчался успехом, и Вятская земля была окончательно присоединена к Московскому государству. Рецепт для этого был уже успешно опробован на Новгороде: переселить элиту, способную возглавить сепаратистское движение. Что для XV века можно считать высокогуманным подходом. Зачинщиков антимосковской смуты, конечно, казнили, но к массовым экзекуциям Иван III, сумевший увеличить подвластную ему территорию многократно, обычно не прибегал.
Что осталось от тех времён? Лишь несколько экспонатов в музее. На улицах города ничего особенно старинного не увидишь. Каменное строительство в Хлынове – это сравнительно поздняя история. Самое старое сохранившееся здание – Успенский собор Трифонова монастыря – сложено в конце XVII века.
Это не только главный храм монастыря, но и кафедральный собор Вятской епархии (с 1989 года). Обратите внимание на необычный притвор, выполненный в форме апсиды. И две апсиды поменьше рядом. Не припомню, чтобы я такое где-то ещё в православной архитектуре видел. Внутри красочные росписи, выполненные в основном в конце XIX века палехскими мастерами.
Массивные барабаны оформлены во владимиро-суздальской традиции:
переосмысленная на нарышкинский манер аркатура и зубчатый фриз
Луковичные главы окрашены в чёрный цвет. Нагреваются на солнце они, должно быть, сильно. Если в них смонтировать баки, горячей воды на вечерний душ хватит всему монастырю :). Или монахам не подобает так потворствовать плоти? И обратите внимание: опять короны на крестах. Возможно, в знак участия в судьбе монастыря царя Фёдора I Ивановича. Он его не основал (это успел до него местночтимый святой Трифон Вятский), но благосостоянию поспособствовал существенно.
На входе в возобновлённый в 1991 году монастырь висит угрожающая табличка.
Не знаю, чем церковному начальству так не угодили трусы́, что оно решило их запретить. Ну что за люди, право? В трусах не ходи, в ду́ше не мойся… И не фотографируй: коллеги-путешественники рассказывают о попытках пресечь съёмку в монастыре (даже не только внутри собора). Я был готов аргументированно отбиваться от подобного обскурантизма, цитируя избранные места из Святого писания «Консультанта Плюс». По факту же ни одна собака даже не посмотрела косо в сторону моей камеры. Хотя откуда тут собаки? Они ведь тоже под интердиктом. Но на лавочке скучал «секьюрити».
Короче говоря, запечатлевать красоту мне никто не препятствовал. А там её есть.
Северо-восточная башня (1742)
Настоятельские палаты (1719, перестроены в 1818)
и надвратная Никольская церковь (1695)
Монастырь числится объектом культурного наследия федерального значения. Что не помешало сделать собору «красиво».
Я про решётку не жужжу. Но в чью больную голову могло прийти облицевать крыльцо керамогранитом? Пусть даже неоклассический навес с колоннами явно не конца XVII века, а сильно свежее. Реально дикие вещи творятся со знаковыми зданиями родного города. И тут ещё хорошо видно, насколько выгорела недавно сделанная роспись в верхнем ярусе. Особенно с этой, южной стороны. Не те краски взяли.
У этого храма с необычно вытянутой апсидой отремонтированы только крыша и главка, а в остальном он совсем не восстановлен.
Одно из старейших светских зданий города (а если говорить о более-менее достоверной сохранности, то, наверное, просто старейшее) долгое время «из скромности» именовалось Приказной избой. Сейчас о его фактическом назначении говорят открыто.
Состояние этого памятника, как видите, удручающее. Даже кровли толком нет.
И таблички с названием объекта рядом нет. Наверное, чтобы не позориться. Мол, просто себе развалюшка стоит из последних сил; какой такой памятник федерального значения?
Как и со многими другими старинными городами, новый этап в жизни Кирова начала Екатерина II. В 1780 году она учредила Вятское наместничество и переименовала город из Хлынова обратно в Вятку. Поскольку С. М. Киров за минувшие 4 века всё ещё не соизволил появиться на свет. В 1794 году наместничество преобразовано в Вятскую губернию. Она была заметнее обширнее нынешней области: включала не только Ижевск и Сарапул, но и даже Елабугу. А по населению в конце XIX века была второй в Российской империи после Киевской. В 1897 году населения было 3 миллиона. Ныне, по моей прикидке, на той же территории народу чуть меньше(!). В современной Кировской области – лишь миллион с четвертью. Из которых 60% сосредоточены в кировской агломерации (в самом городе – 521 тысяча). Получается, обезлюдела Вятская земля за XX и XXI века вопиюще.
Первый официальный герб даровала городу тоже Екатерина в 1781 году. При этом заряженный лук как символ Вятской земли известен как минимум с XVI века. Современный герб города (левый из двух) очень близок к екатерининскому. Мне же более знаком герб советский, на котором основное место занимают символы представленных в Кирове производств: деревообрабатывающего, мехового, машиностроительного, химического, пищевого. Забыли электронику, хотя завод имени Лепсе в 1960-е (когда создавался этот герб) уже был крупным и известным во всём СССР предприятием. Так что нет, неправильный герб :).
К слову сказать, кировские городские власти аж до 2008 года сопротивлялись возвращению исторического герба и пытались оставить «белочку на ёлочке» вопреки позиции Геральдического совета при Президенте.
В порядке занудства. С детства не понимал, как так рука держит натянутый(!) лук за тетиву. Тогда я не знал, что в геральдике традиции куда важнее логики.
Люди (понаехавшие vs. местные)
Северной стороной Трифонов монастырь выходит на самый большой городской овраг – Засору. Большой настолько, что в нём помещается стадион.
Место это известно печальными событиями 1968 года, о которых в городе вспоминают ежегодно. Тогда из-за взрыва склада пиротехники погибли люди. По официальным данным – 39 человек. По слухам – много больше. С тех пор стадион более полувека не использовался для массовых мероприятий, и о его былой популярности напоминают только бетонные тумбы для скамей на склоне. Сейчас его вроде бы собрались восстановить в историческом облике 1960-х. Довольно странная идея. Это же не музей; если уж делать стадион, то современный и безопасный.
К северу от Засоры (где на снимке сверкает нитридом титана Спасский собор) расположена возвышенная часть города. Здесь, на высоком берегу реки Вятки, потомки ушкуйников и построили крепость (кремль). По протекающей рядом речке Хлыновке она получила название Хлынов. От крепости название постепенно перешло на город (ибо С. М. Киров… ну, вы поняли :)). Сохранились от кремля (он был деревянным) только следы валов. Кое-где в городе их можно увидеть, но живописными я бы их не назвал. В кадр не просятся. То ли дело цветочки и букашки!
Это я у лестницы снимал, что ведёт из оврага на возвышенность.
Не нашёл, сколько в ней метров. Прилично так. Спускаться, во всяком случае, намного приятнее, чем подниматься :). В металле лестницу выполнили в 2012 году, до этого она была деревянной. Важный туристический объект: внизу – Трифонов монастырь, наверху – набережная Грина, почитаемая местом с лучшими в городе видами.
Панорамный вид на реку Вятку со смотровой площадки на набережной
(в меню «Яндекс.Диска» выбираем «Открыть оригинал»)
Большое здание на другом берегу – Центр отдыха «Титаник».
Пляж возле него частный, платный. Как видно, особой популярностью не пользуется несмотря на скромную цену (70 рублей).
В паре мест набережной виды действительно есть, но основном их застят подросшие кустарники на склоне. Да и далеко от реки она. Ниже аж целая улица проходит. Пристанская называется: раньше в этой части города располагалась пристань. Сейчас её нет, как нет и речных перевозок по Вятке. До недавнего времени ещё оставались прогулочные кораблики (как-то раз имел удовольствие), но и они загинули.
Приводит набережная Грина в Александровский сад – городской парк, которому почти 200 лет. С 1939 по 1997 годы он назывался парком культуры и отдыха им. Степана Халтурина. Тот был талантливым столяром (несмотря на фамилию), но известен он не этим. А неудавшимся покушением на Александра II в 1880 году. Говорят, его как-то особенно выделял Ленин, так что в честь Халтурина было названо много всего. В том числе город Орлов в 70 километрах от Кирова: в Орловском уезде Степан родился. Кстати, Орлов – единственный населённый пункт в Кировской области, которому после падения советской власти вернули историческое название. А памятник Халтурину в Кирове до сих пор стоит. Даже объектом культурного наследия федерального значения числится. Мне вот интересно. Оправдание терроризма – преступление в России. А тут целый памятник террористу (царь-то при покушении не пострадал, но погибли 11 караульных, героев Русско-турецкой войны 1877-1878 годов). Нелогично. Ну, это если исходить из того, что уголовное законодательство нужно для борьбы с негативными проявлениями человеческой натуры, а не для чего-то иного.
Входную группу Александровкого сада в стиле классицизма, созданную в 1840 году архитектором А. Л. Витбергом, я запечатлеть не смог из-за уличного ремонта в Пионерском переулке.
Со стороны парка портик не смотрится, да и свет был не туда. Хотя бы витберговскую чугунную ограду видно хорошо. Году примерно в 1986-м тётенька-экскурсовод развешивала на наши доверчивые подростковые уши, что эта решётка-де признана второй по красоте во всём СССР. Мол, Летний сад на первом месте, конечно, но парк Халтурина ему прямо на пятки наступает.
Александр Лаврентьевич (урождённый Карл Магнус) Витберг – русский художник и архитектор, академик. Да, русский. А какой же ещё? Родился-то он в Санкт-Петербурге. Автор первого проекта храма Христа Спасителя в Москве. Через строительство этого храма, едва начатое и вскоре прекращённое, Витберг в Вятку и попал. Вроде бы в растратах он виновен не был, да только кто ж разбирался? Естественно, в советское время об этих подробностях «забывали». Ссыльный, и всё тут. Раз пострадал от самодержавия, ясное дело, хороший человек. О главной работе Витберга в Вятке – эклектичном Александро-Невском соборе, построенном в 1839-1864 годах и взорванном в 1937 году – тоже обычно не упоминали.
С позиции просвещения филармония в городе всяко нужнее собора: церкви в Кирове есть ещё, а филармония всего одна. Но в качестве архитектурной доминанты на пересечении двух важнейших городских улиц она собору в подмётки не годится. Невыразительное здание с щербатой колоннадой времён борьбы с архитектурными излишествами, как в Торжке. Когда в 1990-е (если не ошибаюсь) его окружили более высокими домами, оно совсем «потерялось».
И вы не подумайте, что витберговское творение ради храма музыки разрушили. Вовсе нет. Филармонии в 1937 году и в проекте не было. Просто областное начальство собор отчего-то крепко невзлюбило. Возможно, кондовая эклектика оскорбляла его эстетическое чувство. Но собор числился историко-культурным памятником, поэтому сделать с ним областное начальство ничего не могло. И чтобы убедить начальство московское снос разрешить, соврали, что на этом месте планируют построить памятник Кирову. Против этого было сложно возразить: место в самом деле козырное и для «титульного» памятника весьма подходящее.
Так что вход и решётка Александровского сада – единственное, что осталось городу от пребывания в нём Витберга. Здание же, известное как «дом Витберга», архитектор не строил. В нём он жил после того, как в Вятку приехала его семья.
Пишут, что жил Витберг в ссылке бедно, однако его семья (жена и 5 детей на момент начала ссылки в 1835 году, 8 – на момент её окончания в 1840-м) занимала особняк целиком. Сейчас в нём, согласно вывеске, размещается «Туристско-информационный центр». Звучит немного коряво, но, оказывается, в законодательстве используется только прилагательное «туристский», но не «туристический». Впрочем, никакой активности – будь то туристской или туристической – я на месте не обнаружил.
До того, как вселиться в этот дом, Витберг делил квартиру с другим знаменитым вятским ссыльным – Александром Герценом. «Вятчане поневоле» – это вообще весьма важная часть истории города. Вот ещё из неё.
Это подлинный дом, где писатель (тогда ещё просто Салтыков) жил во время вятской ссылки 1848-1855 годов. Будучи сосланным за неблагонадёжность, он тем не менее занимал очень высокий пост в губернском «аппарате». Потому что благонадёжных чиновников навалом, а честного, толкового и энергичного – поди найди-ка.
Особая группа ссыльных – поляки-инсургенты, которых довольно было не только на Вятке. Во многих городах России благодаря им появились неведомые прежде католические церкви.
В Москве отвыкаешь от такой урбанонимики, а в Киров приезжаешь – и тут тебе пожалуйста, упыри на любой вкус. И Дзержинский, и Урицкий, и Володарский (не тот, который с прищепкой на носу)… Многим историческим улицам за последние 10 лет названия вернули. Больше нет в городе улиц Дрелевского, Коммуны, Большевиков, Энгельса. А Ленина, Карла Либкнехта и шотландского революционера Джона Маклина – есть. Даже МОПРа (Международной организации помощи революционерам) есть. Какую-то логику – кого казнили, кого миловали – уловить невозможно. Что же до Дерендяева, который фигурирует на адресе Александровского костёла, с ним совсем интересно. По легенде, это рабочий, расстрелянный в Вятке в годы революции 1905-1907 годов. Однако нет никаких свидетельств существования человека с такой биографией. Скорее всего, данную жертву царизма выдумали, когда нужно было переименовать «реакционную» Всехсвятскую. Знай наших.
Законченный в 1903 году храм номинально вроде бы посвящён Пресвятому Сердцу Иисусову. Но поскольку строился он в память об императоре Александре III (с чего бы костёл-то?), то традиционно именуется Александровским.
Нынче тут работает органный зал (инструмент установили в 1990-х). Интересно, что вход в зал через отдельно стоящий флигель и подземный переход. Это помогает поддерживать внутри важный для сохранности органа постоянный микроклимат. Католическая община (оказывается, есть в Кирове такая) уже много лет борется за возвращение костёла ей, но безуспешно.
Ещё в Кирове есть мечеть и церковь адвентистов. Когда-то была лютеранская кирха, но она закрылась даже не по указанию властей, а потому что все лютеране Вятку в 1920-е покинули. Само здание снесли, когда перестраивали Октябрьский проспект. Синагоги же в городе никогда не было (как и значительной еврейской общины).
Вернёмся покуда в Александровский сад. Народу в нём для погожего летнего выходного оказалось на удивление немного. Наверное, все по дачам поразъехались. И торговли всего ничего. Пара киосков да столько же летних кафешек. Зато можно покататься по аллеям в пролётке.
Проекты парковых павильонов долгое время приписывались Витбергу, но в 90-е годы прошлого века достоверно выяснили, что эти выразительные моноптеросы – работы губернского архитектора Тимофеева.
Обе ротонды деревянные, так что их приходится то и дело подновлять. В той, что более «закрытая», уже несколько лет стоит пианино, где любой желающий может сыграть «Собачий вальс», а то и Первый концерт Чайковского.
Прилепленное сбоку объявление утверждает, что инструмент настраивает некий мастер, но по звуку я бы сказал, что нет. С другой стороны, живущее на улице старенькое пианино вряд ли будет хорошо держать строй даже при более бережном обращении с ним «музыкантов».
Так что необязательно быть академиком и столичной штучкой, чтобы творить в Вятке прекрасное. С собственными (а не временно-приёмными) сыновьями земли Вятской, «слух о которых прошёл по всей Руси Великой», всё обстоит неплохо. С дочерями-то похуже. Александра Грина, яркого представителя романтического направления Серебряного века, я уже упоминал. Набережная неспроста в его честь названа: он родился в Слободском неподалёку, а в Вятке провёл детство. Кстати, отец его – ссыльный поляк.
Самые знаменитые вятчане – наверное, братья-художники Васнецовы: Виктор и Аполлинарий. Ну, знаете: «Витязь на распутье», «Алёнушка», «Три богатыря», «Иван-царевич на Сером Волке». Это всё Виктор; его младший брат столь растиражированными произведениями не прославлен.
Написано на постаменте «от благодарных земляков», и повод для этого очень веский. Во многом стараниями и попечением братьев ещё в 1910 году в Вятке появился художественный музей.
Пишут, что собрание русской живописи (начиная с передвижников) очень достойное. Я как-то раз в этом музее был. Помню только, что посмотрел с удовольствием. Сегодня музей, конечно же, носит имя Васнецовых. А до этого – Горького. После ГМИИ им. Пушкина не очень-то и неожиданно.
Среди в той или иной степени земляков моих числятся также 4 маршала, в том числе двое из самых известных полководцев Великой Отечественной: И. С. Конев и Л. А. Говоров. А также главком ВВС К. А. Вершинин – он прям совсем земляк, поскольку родился близ Санчурска. И старейший в истории Маршал Советского Союза Соколов, прославишийся в основном тем, что с поста министра обороны СССР его «сбил» немецкий хулиган Матиас Руст (вообще не земляк).
Но есть, как говорится, нюанс. Родился Иван Степанович в 1897 году в Вологодской губернии. К Кировской области его малая родина отошла только в 1941 году. Так что кировчанином он себя вряд ли когда-либо считал. Воистину причудлива логика решения поставить памятник именно в Кирове, как причудлива и история самого памятника.
Открыт он был в 1987 году в Кракове (Конев руководил операцией по освобождению города от гитлеровцев), но уже в 1991 году поляки решили, что подобный монумент в городе неуместен. Ведь в «резюме» Конева много всякого интересного, включая подавление Венгерского восстания в 1956 году. Памятник перевезли в Киров и после реставрации в 1994 году установили на новом месте. Если смотреть на его художественные достоинства, то лично я очень сомневаюсь, что бетонную громадину стоило тащить через пол-Европы.
А есть и иного рода примеры. Не кто иной как Пётр Ильич Чайковский родился не в границах нынешней Кировской области, но в Вятской губернии. Даже в Кировскую область родной город композитора Воткинск до 1937 года входил. Однако памятника Чайковскому в Кирове нет. Аналогичная история с художником И. И. Шишкиным (родился в Елабуге), актрисой Ольгой Книппер-Чеховой (в Глазове) и академиком В. М. Бехтеревым (в Елабужском уезде). Сколько ж мы знаменитостей-то из-за административных перемежеваний недосчитались, а?!
Совсем интересно с Шаляпиным, памятник которому в 2014 году таки поставили.
Родился он в Казани, и это точно не Вятская губерния. Но он сам, по некоторым сведениям, называл себя «вятским мужиком». Дело в том, что вятскими крестьянами были его родители. Так что надпись на постаменте «Великому русскому артисту, сыну земли Вятской» не совсем корректна. Получается, внуку :).
Наконец, есть в Кирове памятник ныне живущему человеку.
Бюст космонавта В. П. Савиных (он родился в Оричевском
районе Кировской области) установлен в 2007 году
Странное здание, на фоне которого памятник стоит – «Музей К. Э. Циолковского, авиации и космонавтики». При чём здесь рязано-калужанин Циолковский, казалось бы? А жил он в Вятке в детстве и в юности. В том самом полукаменном доме на Преображенской улице, что на снимке. Выкрасили его в мерзопакостный розовый цвет, наверное, для того, чтобы он «гармонировал» с остеклением современного здания музея.
Так что может, может собственных платонов (и александров македонов) и Вятская земля рождать.
Избитыми тропами
Расскажу-ка я немного о местах, которые обязательно стоит посетить, оказавшись в Кирове. Глядишь, придётся переквалифицироваться в управдомы гиды – а у меня уже всё готово.
Главная площадь города (с тех пор, как в начале 1930-х ликвидировали площадь Соборную) – Театральная. Такое имя она впервые получила в 1877 году, когда на северной её стороне открылся первый в Вятке профессиональный театр.
Актуальное здание построено перед войной, поэтому колоннада тут не такая, как у филармонии, а полноценная. Но серьёзная реконструкция, судя по окнам, позже имела место быть. В скверике справа стоит памятник Шаляпину.
Из ближневосточной кухни в Кирове чаще встретишь данар. Примерно то же самое; но пока вся страна подсаживалась на арабо-еврейскую шаварму, Киров пошёл своим путём и выбрал турецкий донер (döner) в варианте написания «данар». Забегаловок, которые так и называются, в городе немало, а когда-то было ещё больше.
Западную сторону площади занимает законченное в 1949 году здание бывшего Дома Советов, где сейчас обитает областная власть.
Памятник Ленину, как видите, жив-здоров. Чего ему сделается-то, гранитному.
Кстати о здоровье.
Здание на заднем плане – Вятский государственный университет. Бывший Кировский политехнический институт, где учился папа. Всё своё, всё родное.
Восточную часть площади занимает сквер с фонтаном.
Это третья версия фонтана, созданная в 2005 году. Мне более памятна предыдущая, светомузыкальная. С необычным ребристым ограждением. Есть подробный материал об истории главного кировского фонтана – кому интересно, смотрите здесь.
Расположена Театральная площаль на пересечении двух больших городских улиц, Московской (в советское время – Коммуны) и Карла Маркса (в девичестве Спенчинской, затем Владимирской). Если первая очень важна как транспортная артерия, но малопримечательна видами, вторая ещё и интересна архитектурно.
В производственном здании 1912-1920 годов постройки размещался известный во всём Советском Союзе завод «Физприбор». Редкий школьный кабинет физики обходился без его изделий. В 1990-е завод предпочёл продать недвижимость в самом центре города, и в бывших цехах открылся… конечно же, торговый центр. В 2013 году он средь бела дня сгорел. Сказал бы, что спустя 8 лет здание как новенькое, но оно просто новенькое, без «как». Это новодел с сохранением исторического облика фасада. Ну как, с сохранением. Всего лишь добавили целый этаж (где сплошное остекление). Не скажу, что выглядит плохо. По крайней мере, в солнечную погоду отражающееся в панорамных окнах небо надстройку почти что скрадывает.
Автором проекта, как я выяснил, был местный архитектор И. И. Горбунов. Помимо очевидной псевдоготики, он заложил в проект и мотивы северного модерна. Город у нас северный, так что всё логично. А чуть южнее по улице (что как раз НЕ логично :)) есть куда более чистый образчик этого стиля.
Антон Юлианович Левицкий, заказавший себе скромный домик у вятского архитектора шведского происхождения Эмиля Нюквиста, был «всего лишь» доктором. Причём он мог себе это позволить отнюдь не будучи замечен в жадности.
Ещё немного южнее, где начинается овраг Засора, располагается университетский ботанический сад, компактный и симпатичный. Я туда нынче не заглянул, но если будете в Кирове летом, всячески рекомендую.
Дальше интересных зданий уже нет, но однажды я случайно обнаружил во дворе одного из домов новой части улицы… паровоз.
Снято на телефон в марте 2012 года
Причём железнодорожных путей поблизости нет. Ближайшие рельсы в 600 метрах. Но музей железнодорожного транспорта (ныне по какой-то причине не действующий) устроили именно тут, а не где-нибудь в старом депо, как это обычно делается.
Памятник Васнецовым и художественный музей, которые я уже показывал, тоже находятся на Карла Маркса, почти у самой площади. На пересечении с важнейшей для туриста улицей города – Спасской. В советское время – Дрелевского. Ей здорово повезло в том плане, что на ней сохранилось множество исторических зданий различных периодов. И разное прочее другое в ассортименте имеется. Так, начинается она неподалёку от берега Вятки в том месте, где взбирается на Набережную Грина лестница. Буквально в нескольких метрах от Спасской находится Питейный дом, хотя адрес у него по перпендикулярной улице Казанской. По другую строну Спасской на Казанской стоит недавно восстановленный Спасский собор. Пишут, что название улица получила не по нему, а потому что начиналась у Спасских ворот Хлыновского кремля, над которыми находилась икона Спаса Нерукотворного.
Есть интересная и сравнительно достоверная история, связанная с этим собором. В XVII веке на его месте стояла Троицкая церковь. В ней хранилась икона Спаса Нерукотворного – история умалчивает, та ли, что висела прежде над воротами, или какая-то другая. В день коронации Алексея Михайловича Романова в 1645 году икона проявилась как чудотворная. Слухи об этом благоприятном знамении дошли до царя, и он затребовал икону в Москву, в Успенский собор. Что и было исполнено. В память об этом Алексей Михайлович позднее переименовал Фроловские ворота кремля, через которые заносили икону, в Спасские. А позднее название перешло и на саму башню, самую важную из кремлёвских. В Хлынове же на месте Троицкой церкви построили каменный Спасский собор. Нынешнее здание – вторая его версия.
В советское время собор почти что чудом уцелел, будучи лишён колокольни и барабана с куполом. С 1995 года его весьма неторопливо восстанавливают. Снаружи почти закончили, как видите. Судя по старинным фотографиям, раньше его так ярко не раскрашивали, но барокко это как раз очень идёт.
По мнению одного авторитетного урбаниста, в Кирове находится самая короткая в России пешеходная улица. Весь кировский арбат – это квартал Спасской между Казанской и Ленина. 150 метров.
Фонари под старину, уличная скульптура, сувенирные лавки,
музеи и лучший в городе театр – всё как положено
Кстати об уличной скульптуре.
Это модель в натуральную величину автомобиля Itala 35/45 HP, победителя ралли Париж-Пекин 1907 года. Занятно, что за его рулём сидел князь Шипионе Боргезе – тёзка кардинала-племянника из семьи Боргезе, для которого была построена знаменитая Вилла Боргезе в Риме. Через Вятку ралли вроде бы не проходило, но в паре городов губернии участники останавливались. В 2015 году возле Краеведческого музея это событие увековечили, чтобы нынче и в Кирове я нашёл немного Италии.
Добавлено позже. Нашёл, где пешеходная улица короче кировской – в Набережных Челнах.
Много всего интересного на Спасской. «Дом Витберга» тоже здесь (Спасская, 41А). А дом 43 – почтамт. Один из немногих памятников советского авангардного конструктивизма в городе, построенный в 1920‑х.
Полосатый столбик за оградкой – это «Нулевой километр». Не можно уважающему себя городу без нулевого километра.
На другой стороне Спасской стоит здание, которое делят театр кукол и палеонтологический музей. В Кировской области, между прочим, аж 2 палеонтологических музея. Может, Вятка и не родина слонов, но совершенно точно родина скутозавров. Рядом с театром – проспонсированная «Мегафоном» жанровая скульптура «Семья». Любопытный объект.
Веселья девочке, похоже, в жизни не хватает сильно: гармошку она не потрогала, а аж забралась на неё. И если кто не очень знает дымковскую игрушку, имейте в виду, что стилизация под неё тут скверная. Но должно же быть в городе что-то для потереть, а не только нулевой километр! Лично я бы, пожалуй, предпочёл в этом качестве статую нашего исконного вятского скутозавра в натуральную величину :).
За Карла Либкнехта – небольшой парк музыкальной направленности.
Второй объект в парке «Яндекс» именует световым фонтаном. Но сколько я ни приглядывался, не увидел ни света, ни фонтана.
Последний квартал Спасской куда менее «чинно-благородный», чем остальная улица, но тоже не без туристической интересности.
Оно уже много лет так стоит. Напротив – ещё один памятник постепенно исчезающей «деревянной Вятки».
Я-то помню ещё целые улицы, застроенные такими домами. Даже напротив подъезда дома на Комсомольской на пригорке стоял длинный двухэтажный барак. Сгорел на моих глазах. Потом много лет там ничего не было, а нынче смотрю – дом многоэтажный отгрохали. Буквально вот-вот закончили, ещё не заселяли даже.
Квартал за бревенчатым домом – гектара 3 огороженного бетонным забором пустыря. Зачем, почему – загадка.
К стрит-арту можно относиться по-разному, но это (по моему скромному мнению) всяко веселее, чем просто забор. Кажется, городские власти со мной согласны. По слухам, они не только не борются с таким оживлением городского пространства, но и едва ли не специально приглашали известных мастеров жанра оставить свой след на улицах города. Ну а что? В Берлине же есть «Истсайдская галерея». Чем Киров хуже?!
Война и Победа – темы важные, но ура-бездушная стилистика советского плаката в данном случае производит отталкивающее впечатление.
Ещё один пример использования стрит-арта – экран, закрывающий историческую развалюшку на Преображенской улице.
Заканчивается Спасская улица у Октябрьского проспекта, который заслуживает отдельного рассказа.
Вдоль по Питерской, или Совсем малая родина
На уже упоминавшейся школьной экскурсии нам рассказывали, что Октябрьский проспект был построен после войны. А до того-де тут горожане картошку сажали. Это не совсем точно. Улица на этом месте появилась уже при первой (екатерининской) регулярной планировке. Тогда это был западный край города. При проклятом царизме улица пару раз поменяла название и встретила приход советской власти как Петроградский бульвар. Потом сменила название ещё пяток раз, пока не устаканилось почти нынешнее – Октябрьская.
Октябрьский проспект появился, когда к Октябрьской улице присоединили начинавшееся от неё Филейское шоссе (в Кирове есть такой район – Филейка). Сложно сказать, зачем это сделали. Скорее всего, хотели, чтобы в городе наконец-то появился проспект. Просто взять и «повысить» улицу – вроде несолидно. В результате общая длина Октябрьского проспекта сегодня около 8 километров. Это главная городская магистраль, идущая в меридиональном направлении. (Улица Ленина с этим поспорит, но мы не станем её слушать.)
Бывшее Филейское шоссе ничего интересного собой не представляет. Если двигаться по проспекту с севера (как я нынче шёл), красоты и бульвар начинаются от «Танка». Он – одно из моих самых ранних воспоминаний: до него мы порой прогуливались всей семьёй.
Т-34 на постаменте – общее место. Но у нашего танка есть несколько необычностей. Во-первых, посвящён он не воинскому, а трудовому подвигу. Во время войны в Киров эвакуировали множество предприятий, и он стал важным центром оборонной промышленности в тылу. Танки строили, но конкретно Т-34 – никогда (это во-вторых). Скорее всего, без затей поставили то, что смогли найти. «Тридцатьчетвёрок» после войны много оставалось, никакой проблемы хоть целый батальон опьедесталить. А тех танков, что делали в Кирове, к 1967 году могло и не сохраниться. В-третьих, открыли памятник не к годовщине какой-то связанной с Великой Отечественной даты, а к 50-летию Октябрьской революции.
Позади танка виден характерный пример застройки среднего (бульварного) участка проспекта. Старые здания после войны снесли и застроили Октябрьскую улицу «сталинками», как и подобает образцово-парадной улице социалистического города. Причём кварталы удлинили, разбив некоторые поперечные улицы на две не связанные между собой части. Так, дом 52 перегораживает улицу МОПРа.
В коммунальной квартире на первом этаже этого дома прошли первые годы моей жизни. С ней, конечно, тоже связаны детские воспоминания. Среди них – папа, заклеивающий гибкой грампластинкой разбитое окно, в которое попали мячом игравшие во дворе дети. И сосед-алкоголик с седыми кудрями. Как он словил «белочку» и бегал по квартире с топором, я сам не помню; это мне много лет спустя рассказывали.
Квартиры нашей уже нет. Весь первый этаж переделали под коммерческое использование. Там, где я делал первые шаги и разрисовывал стены, видимо, располагается подсобка аптеки.
Возможность разрисовать свежепокрашенную стену у меня появилась благодаря тому, что как-то раз родители, уложив нас с сестрой спать (ну, так они думали :)), улизнули отдохнуть в ближайший кинотеатр с красивым названием «Алые паруса». Это в честь самого известного произведения Александра Грина название, если вдруг кто не в курсе.
Так выглядел построенный в 1965 году кинотеатр (снимок не мой, разумеется)
В 2010 кинотеатр снесли. Не столько жалко малоинтересную типовую коробку, сколько оторопь берёт от того, что построили вместо неё.
Название «Алые паруса» сохранили, хотя ассоциируется здание не с грациозным парусником, а с монструозным круизником. Не такое уж оно страшное само по себе, хоть в наличии вкуса его создателей и не заподозришь. Но вы же видели, чем застроен Октябрьский проспект. И посреди него вот это. Понятно, место престижное, и вопрос о строительстве «элитного» жилого комплекса решался ба-альшими деньгами.
Даже скамейки ближе к окончанию бульвара становятся не простыми, а сплошь спонсорскими. Разные предприятия города на них более или менее себя увековечили.
Заканчивается бульвар на пересечении Октябрьского проспекта с улицей Воровского. Там стоит один из двух городских памятников С. М. Кирову.
Этот памятник тоже входит в число моих ранних воспоминаний. Слово «памятник» у меня вообще долгое время ассоциировалось именно с ним. Другие-то мне на глаза особо не попадались, а «Мироныча» я видел часто.
Когда Сергей Костриков (будущий революционер Киров) наконец-то родился, сделал он это в городе Уржуме Вятской губернии. В самой же Вятке не бывал никогда. В 1934 году Кирова убили, и ребром встал вопрос, какой город переименовать в его честь. Уржум казался мелковат для масштаба фигуры «любимца партии». Более крупная Вятка подходила лучше, однако и она на тот момент была всего лишь райцентром в составе Горьковского края. В итоге именно она превратилась в Киров, но уже в ранге центра Кировского края, просуществовавшего с декабря 1934 по декабрь 1936 года. Любопытно, что второй раз подряд переименование города оказалось увязано с образованием подчинённой ему административной территориальной единицы. Затем из состава края вывели Удмуртскую АССР, и осталась существующая поныне Кировская область.
И очень правильно, что в кадре с памятником оказался троллейбус. Без него сложно представить Киров. Первый маршрут был пущен ещё во время войны, в 1943 году. Среди эвакуированного в город имущества обнаружились провода для контактной сети. Потом где-то раздобыли парочку списанных троллейбусов. В годы моего детства Киров был очень «троллейбусным» городом: работало до 15 маршрутов. Сейчас – 7.
Второй памятник Кирову тоже находится на Октябрьском проспекте, в северной его части. Точнее, на примыкающей к бывшему Филейскому шоссе площади им. Лепсе. Не Ивана же Лепсе на ней ставить, согласитесь :).
Перекрёсток проспекта и улицы Воровского – пожалуй, самый главный в городе. Недаром на нём находится не только памятник, но и крупнейший магазин города – ЦУМ.
Такой вид универмаг приобрёл после реконструкции 2010-х.
Осенью 2012 года я застал его «в процессе»
Если же говорить о Кирове моих воспоминаний, то ЦУМ был таким.
На советской открытке
Опять же, типовую советскую «стекляшку» не жалко. Просто не скажу, что пришедшая ей на замену сильно лучше.
Дальше на юг проспект делает затяжной спуск к вокзалу. Застройка там тоже примерно парадная, но уже «эпохи застоя» и более поздняя.
Построили «Вятку» по типовому проекту в 1967 году всё к тому же 50-летию Октября. Отсюда панно революционной тематики на фасаде. Современный (тоже не слишком оригинальный) облик – результат реконструкции, завершённой в 2016 году.
Такой она была в 2012 году
«Подружку» по соседству возвели в 2010-х. Что кажется неожиданным для малопосещаемого нетуристического города. Да и с точки зрения градостроительства решение спорное. Связывают его с личной заинтересованностью тогдашнего губернатора Никиты Белых. Место для отеля тут козырное: в Four Elements гостей завлекают живописными видами парка им. С. М. Кирова. Правда, они только с южной стороны здания. Северная выходит аккурат на «Вятку». Но и там должна быть симпатичная урбанистическая перспектива вверх по Октябрьскому.
Любопытная личность этот Белых. Во многом противоречивая, но в нём хотя бы есть эта самая личность. Что едва ли можно сказать ещё о ком-то из кировских региононачальников за много последних лет. И в городе его вспоминают, скорее, добром. Сам он не вятский, уроженец Перми. В своей кандидатской диссертации исследовал экономику принудительного труда на примере ВятЛага, а нынче сам шьёт рукавицы в колонии, будучи осуждён за взятку. Тут вам Россия: от сумы да от тюрьмы… А уж губернатор – и подавно опасная профессия.
Парк имени Кирова в самом деле не лишён живописности, хотя смотреть на него мне довелось не из гостиницы.
Открытый в 1977 году музей изначально был целиком посвящён установлению советской власти в Вятке. Отсюда мотив знамени в архитектурном решении и революционные дядьки на барельефе. Собственно диорама (она существует по сей день) изображает просоветскую демонстрацию, состоявшуюся в декабре 1917 года. В 1990-е музей стал посвящён истории Вятки XIX – начала XX века в целом. И ещё экспозицию народных промыслов сюда в 2018 году перевели из аварийного Питейного дома.
Второе важное здание в парке – цирк. Да чего там, второе – первое! Его в том же 1977 году открыли, и его я помню ещё недостроенным. Не говоря о том, что много раз в детстве посещал. Стоит цирк на возвышеннии, из-за чего снизу его видно плохо (склон скрывает), а поблизости не снимешь нормально из-за большого размера здания. Переходить на другую сторону проспекта поленился: не шедевр архитектурный, прямо скажем. Типовой проект. Возможно, с колеса обозрения получился бы интересный снимок. Но оказалось, что открытых кабинок на нём нет, а через грязное стекло я не очень готов снимать за 200 рублей.
Ещё один дом на Октябрьском проспекте мне памятен.
В этом офисном здании в 1970-е размещался какой-то проектный институт. И поверх всего фасада была установлена бегущая строка. Это сейчас в каждой маршрутке есть видеопанель, а тогда даже простая бегущая строка из лампочек была весьма высокотехнологической штукой. Да ещё такая огромная. Рядом была остановка транспорта (сейчас её перенесли дальше), где мы садились на троллейбус ехать от бабушки с дедушкой вверх по Октябрьскому домой. Так что у меня было достаточно времени полюбоваться движущимися буквами. Здорово они меня притягивали, хотя читать-то я тогда вроде бы ещё не умел. Получается, вот где они – корни моей любви к тексту :))).
Имя Ивана Аполлоновича Чарушина возникало на страницах моих рассказов уже не раз. Родился он в 1862 году в Орлове, а умер в 1945-м в Кирове. Долгий век, множество построенных на Вятской (в широком смысле) земле зданий. Далеко не все из них дошли до нашего времени. К счастью, немало работ Чарушина разных лет и сегодня украшает улицы Кирова. И других городов.
Знаю, знаю: точка съёмки неудачная. Но у меня вариантов не было, потому что Казанскую раскопали, и встать лучше было невозможно.
Чарушин у меня прежде всего с псевдоготикой и прочей эклектикой ассоциируется, но он и в такой «чистенький» модерн умел, оказывается. А плавно изогнутые угловые здания с тех пор становятся его «визитной карточкой». Мне такая архитектура тоже больше нравится, чем выпирающие углы на перекрёстках.
В том, что разные секции по-разному оформлены, ничего особенного нет. Но тут есть нюанс. Арочные окна в первом этаже остались от уже существовавшего на этом месте купеческого дома, который Чарушин включил в своё здание. Флорентийские окна второго этажа он всё же переделал, поскольку они были совсем уж не в стиль.
Самое броское, что построил Чарушин в Вятке (и самое, наверное, фотографируемое здание города, не считая загсов :)) – особняк вятского богача и мецената Т. Ф. Булычёва, построенный в 1911 году. Не уверен насчёт заводов и газет, но пароходами Булычёв точно владел. Точнее, Вятско-Камским пароходством.
Особняк (потянет и на дворец, но простолюдинам таковой не положен) ещё называют «Красным замком». Есть версия, что источником вдохновения для архитектора был замок Мирамаре под Триестом. С давних пор в бывших купеческих апартаментах обитает КГБ, так что поближе посмотреть не подойдёшь. За снимки из-за забора не расстреливают, и то ладно.
Рассказывают забавный анекдот, связанный со строительством особняка. Булычёв-де отличался чисто купеческой (гулять так гулять!) широтой души. И захотел, чтобы одна из комнат была полностью отделана серебряными рублями. Но рубль – это не только кружочек из драгоценного металла, но и изображение государя-императора. Как он отнесётся к тому, что тысяча (а то и не одна) его профилей будет украшать чужой будуар? К стене его повернуть – опять нехорошо. Пришлось телеграфом запросить в Петербурге специальное дозволение. Городская легенда гласит, что самодержец ответствовал: «НЕ ВОЗРАЖАЮ ТЧК РЕБРОМ ТЧК НИКОЛАЙ».
Двуглавых орлов на башенках в проекте Чарушина не было. Есть даже фотографии уже законченного здания, где их нет. Оно вроде и логично: к чему гербовые птицы на частной резиденции? Появились они ближе к 1915 году. Возможно, в связи с передачей особняка под приют для инвалидов и сирот первой мировой.
Особняк Булычёва был любимым творением Чарушина. И, если смотреть с исторической дистанции, одной из двух главных его работ наряду со Свято-Михайловским собором в Ижевске.
Церквей он вообще построил немало. Снос некоторых из них видел своими глазами, продолжая работать при советской власти. Примерно единственное в Кирове уцелевшее его культовое сооружение – собор для общины старообрядцев-единоверцев, освящённый в честь Серафима Саровского.
Довольно типичная для эпохи эклектика «а-ля рюс». Вообще не шедевр. Но судьба была к этому храму благосклонна. Он последним в городе закрылся в 1939 году и первым открылся, когда во время войны Сталин сделал послабление в отношении церкви. А ещё я раньше никогда его не видел. Кировчанин называется, да?
Говоря «примерно единственное», я имею в виду прежде всего Предтеченскую церковь на Пятницкой (Халтурина) улице.
Уникальная вещь, один из очень немногих в мире (по пальцам одной руки пересчитать) сохранившихся образчиков самобытного «вятского барокко». В самом Кирове похожие мотивы есть в колокольне Трифонова монастыря, но там это далеко не так «выпукло».
Уникален храм ещё и тем, что он возводился в годы петровского запрета на каменное строительство (повсюду, кроме Санкт-Петербурга). На Вятке… свои порядки.
Где барокко и где Чарушин, спросите вы? А он полностью перестроил трапезную, чтобы соединить воедино первоначальную церковь, позже пристроенные приделы и колокольню. Причём когда я осматривал церковь, я этого не знал. И очень удивлялся, глядя на световую надстройку, напоминающую, с одной стороны, о древних базиликах, а с другой – о промышленной архитектуре рубежа XIX-XX веков.
Изнутри она тоже симпатично смотрится. Весь интерьер Предтеченский неплохо восстановлен, выглядит аутентично. Но «кадра нет», так что я даже не пытался нарываться на конфликт с особо воцерковлёнными гражданками.
Чарушин, по всей видимости, был прихожанином этой церкви. Неподалёку от неё он выстроил церковно-приходскую школу.
В советское время здесь тоже была школа, но уже обычная. Как общеобразовательная школа могла помещаться в таком небольшом здании, я что-то не очень понимаю. Не деревенская ведь, городская. Сейчас здание снова передано приходу. Пишут, что в нём работает воскресная школа.
Кроме того, если говорить о культовых сооружениях, Чарушин в качестве губернского архитектора руководил работами по строительству Александровского костёла (по проекту варшавского архитектора Войцеховского).
Продолжим тему просвещения. На улице Свободы (дом 76) стоит здание Вятской гуманитарной гимназии.
Проектировал Чарушин этот корпус, законченный в 1906 году, как общежитие Вятской мужской гимназии. Финансировал постройку, кстати сказать, уже упоминавшийся Т. Ф. Булычёв.
На старинной открытке
К 10-летию Октябрьской революции Чарушин перестроил здание в «Дворец труда», добавив к нему 3 балкона для проведения митингов и прочих торжеств, а также советскую атрибутику.
Барельеф с рабочим и крестьянином, который плохо видно из-за лесов, создали сын архитектора Евгений (позднее – известный художник-иллюстратор и детский писатель) и его друг Ю. В. Васнецов (дальний родственник В. М. и А. М. Васнецовых, впоследствии значительный советский живописец и иллюстратор детских книг).
Из поздних чарушинских работ отмечу два здания, где видна его рука, а не только тесные рамки мейнстрима «времён культа личности».
Мне как-то раз довелось в ней ночевать. Тогда это была обычная советская гостиница с гранёными стаканами в номере и удобствами на этаже. Это была вообще вторая в моей жизни гостиница (после «Дома колхозника» в Яранске), так что я не жужжал. После недавней реконструкции «Центральная» имеет 4 звезды и может потягаться с Four Elements за звание самого крутого отеля в городе. А один из залов гостиничного ресторана называется «Кабинет “Чарушин”».
Дом действительно предназначался для сотрудников НКВД и, по рассказам, имел непредставимый для того времени уровень комфорта, включая комнаты для прислуги в планировке квартир. И это едва ли не первый в городе дом с лифтами.
Конечно, это не всё, что построил Чарушин в Вятке-Кирове. Но, пожалуй, наиболее интересное. Разве что, к «Дому Чарушина» – особняку, который он перестроил для своей семьи и где жил до 1939 года, будучи вынужден сделать его коммуналкой – я зря не заглянул. Хотя был в 15 метрах от него, когда осматривал Предтеченскую церковь. Недоподготовился. Ладно, в другой раз. И до памятника зодчему, славному сыну земли Вятской, я тоже не дошёл. Потому что нет его, памятника-то. Степану Халтурину есть (постамент для него как раз Чарушин проектировал, кстати), а Ивану Аполлоновичу Чарушину – нет.
Остатки – сладки
От последовательного описания своего маршрута по городу я на сей раз в основном отказался, чтобы сделать рассказ более сосредоточенным на истории и отдельных темах. Поэтому многое из того, что есть в городе архитектурно интересного, во что-то длинное и складное не сплелось. Просто покажу эти места.
Ещё одна весьма живописная улица Кирова – Герцена. Ранее она называлась Копанской, так что Герцену, полагаю, ничего не грозит даже при полной декоммунизации :).
Вообще, он весьма по кировским меркам старый, ему больше 200 лет. Но его изначальный вид был совершенно непримечательным. В 2000-х здание крепко перестроили, добавив ещё этаж, мезонин с фронтоном, пилястры и аркатуру.
До реконструкции (фото В. А. Белозёрова, 1992)
Сразу-то и не подумаешь, что это одно и то же здание.
На пересечении улицы Герцена с Ленина стоит «Дом чекистов», на пересечении со Свободы – Вятская гуманитарная гимназия. Через дорогу от неё тоже примечательное здание. Оно считается построенным в 1982 году, однако если мы внимательно посмотрим на его торец, то увидим нечто неожиданное.
А именно, стену усадебного дома 1900-го года постройки.
Сразу за ним – самодеятельный, однако небезынтересный Музей истории Хлынова. То есть посвящённый истории города до 1780 года.
Это рядом с ним стоит памятник ушкуйнику, что я показывал сколько-то килобайтов текста тому назад.
Что у нас ещё из старенького-то осталось.
Можно сказать, что в этом доме, построенном в 1908 году уже известным нам архитектором Нюквистом (совсем в другом стиле, чем особняк доктора Левицкого), размещается старейшая в городе действующая гостиница (с 1923 года). Сейчас она называется «Губернская», ранее – «Колос», а до этого, понятно, тут был «Дом колхозника». До коллективизации – «Дом крестьянина».
По соседству на углу интересное здание первой трети XIX века.
Надо же, клуб метания ножей и топоров. Серьёзное заведение. Надеюсь, с находящейся по соседству пельменной оно не аффилировано :).
Кстати об общепите. В Кирове необычно большое количество столовых. Могу сравнить с другими областными центрами – даже близко столько их я нигде не видел.
Пытался разобраться, что на Вятке считается местным кулинарным специалитетом. И выяснил, что таких блюд, в общем-то, нет. Если и были когда-то, ныне позабыты. В несомненном почёте пироги и прочая выпечка (пекарен в Кирове тоже изрядно), но где, скажите, их не любят? Разве что пресное тесто не везде в ходу, а у нас это вещь обыденная. Сам неизменно покупаю в дорогу пару таких ватрушек с картошкой. Преотменные штуки. В одном месте видел «вятские посикунчики», но это совсем не аутентично. Посикунчики (посекунчики) – продукт более восточных кулинарных традиции. В Перми, например, они в самом деле распространены.
Пекарня в этом доме тоже есть. И кондитерская. И само здание не без секрета. Хотя какой там секрет, всё налицо. Бывшую недвижимость купца Башмакова (1893 года постройки) в 1960-е надстроили и расширили. Добавление даже минимально не стилизовали под исходник, так что разница между ними очень бросается в глаза.
На главных улицах в конце XIX века дома ставили уже больше каменные (Вознесенская/Ленина тогда точно была главной меридиональной), а в стороне от них преобладало более дешёвое деревянное и полукаменное строительство. Хорошо сохранившиеся образчики такой архитектуры пока что в городе не перевелись.
С удивлением узнал, что к краснодонским подпольщикам название второй улицы отношения не имеет. Её переименовали ещё в 1923 году в честь журнала «Молодая Гвардия». То есть её название должно бы писаться в кавычках, но в нормативных документах она упоминается без кавычек. Возможно, имели в виду не только журнал, но и Молодую гвардию как метафорическое обозначение комсомола.
Сложно предположить, какая судьба ожидает этот крепкий на вид, но уязвимый для огня дом. На Урицкого в этом веке появляется всё больше домов современных. Место-то с одной стороны центральное, а с другой – тихое. И до Трифонова монастыря два шага.
И раз уж пошли по современной архитектуре. По этой части Киров мало чем может похвастаться. Но и такое есть.
Хороший повод оставить на время мои вечные сетования на отсутствие в России церковной архитектуры и взглянуть на храм сей пристальнее. У него необычная планировка тремя лучами. На каждом из них находится глава. Очень символично: как бы по главе Вере, Надежде, Любови. И ещё одна, центральная и самая высокая – матери их Софии. Совпадение имён этих «древнеримских мучениц» с названиями христианских добродетелей неудивительно ибо неслучайно. Персонажи сии есть вымышлены (тщательно исследовавшие вопрос отцы-иезуиты подтвердили то, что и так вполне очевидно). Но так ли это важно? Героев вообще удобнее придумывать, чем отыскивать в реальности. Большевики со своим Дерендяевым тут отнюдь не первопроходцы.
А ещё в этой церкви есть… крипта. Это в православном-то храме. Я такое прежде только в минской Всехсвятской видел. Внутри крипты были люди, но вход (он снаружи) перегорожен стулом. Наверное, проходило какое-то частное мероприятие.
Неподалёку – один из двух больших военных памятников в городе (не считая «Танка»).
«Вечных огней» в Кирове, кстати, тоже два.
Ну и всё. Конечно, я без идеи, что мне удалось показать бо́льшую часть того, что есть на улицах Кирова достойного. Но немаленькую, это точно. Я и сам-то, когда всё это писал, понял, что в прямом или переносном смысле прошёл мимо многого из того, возле чего стоило остановиться. А значит, есть возможность увидеть и узнать что-то новое даже там, где и не чаял.
Так что будете в наших краях… будьте здоровы. А если и не будете, то всё равно будьте!