Всё ещё вторник. Бри́ндизи

История на рогах

До Бриндизи путь недалёк: «фреччаросса» домчит за 21 минуту. Региональный тащится аж полчаса. Кошмар, казалось бы, но эта чудовищная медлительность оправдывается тем, что он дешевле чуть не в 5 раз (если покупать билет незадолго до отправления).

Жильё взял на сей раз на booking.com. В случае Италии это почти всегда подразумевает оплату картой заранее – опять пришлось просить о помощи брата Юру с белорусской картой. А здорово прежде выручавший сервис Airbnb, как выяснилось, отказывается работать и с белорусскими картами тоже. Чистоплюи хреновы.

B&B Porta d’Oriente – студия на втором этаже с выходящим на тихую улицу в самом центре балкончиком. Собственная мини-кухня, то есть никаких готовых завтраков с фруктами и свежими булочками. Хозяева обеспечивают скромный набор продуктов (что-нибудь мучное, дешёвый фруктовый нектар, «долгоиграющее» молоко, кофе, иногда йогурт и т. п.), а дальше крутись сам. Цена в 25 евро за ночь (без учёта довольно высокого городского налога) едва ли располагает желать большего.

Прибыть на место, чтобы заселить меня, синьор не слишком торопился. Но мне повезло, что оказалась открыта дверь на лестницу. В двери собственно студии торчал ключ. Я, естественно, подумал, что его специально для меня оставили. Почему нет; это же Италия. Оказалось, что нет. Хозяин слегка удивился, обнаружив меня ожидающим его внутри.

Первая бриндизийская достопримечательность – ротондная церковь кого-то из Иоаннов – чуть не примыкает к задней стене дома. Если бы я был нейтрино, мне с кровати и 10 метров пролететь не понадобилось бы :).

Второе название церкви (точнее, «храмика» – именно так переводится слово tempietto) происходит от ордена Святого Гроба Господнего – San Sepolcro. Для них эту церковь и построили не позднее 1120-х годов. Сей орден играл важную роль в крестовых походах, так что его присутствие в Бриндизи неслучайно. Ещё с римских времён город был важнейшим портом для связи с Ближним Востоком. В Средние века отсюда отправлялись в Святую землю крестоносцы.

Храмик секуляризован и ещё с XIX века используется как музей.

Через отверстие в центре можно увидеть напольные мозаики крипты, оставшиеся от стоявшего на этом месте римского домуса. Роспись стен делалась в XIII-XIV веках в несколько заходов с дописываниями и записываниями. В 1761 году храм значительно пострадал от землетрясения: обрушился купол, позднее заменённый пирамидальной крышей, а также осыпались фрески. И в итоге что смогли, то и восстановили. И как смогли.

Немного странно всё это выглядит, да? Здесь, согласно, информационной табличке, сразу 4 фазы росписи. Поэтому мы видим 2 лошадиные задницы, но ни одной головы.

Мессапское поселение на месте нынешнего Бриндизи возникло не позднее начала VIII века до н. э. Кроме того, на территории города обнаружены следы ахейской культуры XVI века до н. э. Это когда микенцы начали активно торговать с минойцами, а в Египте заканчивался Второй переходный период и начиналось Новое царство. Ну, вы знаете. Однако непрерывной истории с тех пор в Бриндизи, по всей видимости, не было.

Римляне завоевали город в 266 году до н. э. К 122 году до н. э. к этому важнейшему восточному порту была продлена Аппиева дорога, начало которой я изучал когда-то в Риме. В 108-110 годах уже нашей эры по указанию императора Траяна построили альтернативную дорогу от Беневента – не через Тарент (Таранто), а ближе к Адриатическому побережью с ответвлением на Барий (Бари).

В 1940 году правительство зачем-то решило подарить копию «Августа из Прима-Порта» каждому итальянскому городу, бывшему римской колонией. Такую же я уже в Неаполе видел. Но там весь постамент изрисован (а что в Неаполе не изрисовано?), а здесь от греха подальше решёткой огородили. Некая связь с этим императором у Бриндизи, впрочем, есть. Город, среди прочего, известен как место, где собрались было повоевать триумвиры Октавий и Марк Антоний, но потом нормально договорились. В итоге кончилось всё, как мы с вами помним, хорошо только для будущего Октавиана Августа. Марку Антонию досталась Клеопатра, но гулять за ручку с ней вдоль Восточной гавани Александрии ему довелось недолго.

Долгое время считалось, что парные колонны возле старого порта Бриндизи отмечали финальную точку Аппиевой и Траяновой дорог. Однако на поверку это оказалось не более чем безосновательным домыслом. Который туристам, впрочем, исправно продолжают рассказывать. Точное время создания колонн неизвестно, но они наверняка более поздние, чем даже Траянова дорога. Нет ясности и с их назначением. Возможно, сверху на них стояли некие статуи, но сведений об этом не сохранилось. Посему необходимо сфотографировать, чтобы у историков веков грядущих не было сомнений, как дело обстояло в наши дни.

Высота с постаментом – 18,47 метра. Косплей Потёмкинской лестницы, названный в честь римского поэта Вергилия, создан в 1928 году. Считается, что на этом месте стоял дом, где автор «Энеиды» в 19 году до н. э. умер.

Безрукая девица на колонне изображает Нику (точнее, Викторию). Работа скульптора Флориано Бодини, установленая в 1986 году. Это довольно известный в Италии автор. Им, среди прочего, созданы памятник Страдивари в Кремоне и актуальные Святые врата Латеранского собора в Риме. Заказали сей мраморный монумент ещё к 2000-летию со дня смерти поэта (которое отмечали, соответственно, в 1981 году), да скоро только «Буколики» сказываются.

Я говорил про колонны во множественном числе. Но по факту видим, что колонна как таковая всего одна. Вспоминая также когда-то парный обелиск у Луксорского храма, хочется пошутить на тему «что, тоже кому-то подарили?» Ан, шутки в этой шутке не так уж много. В 1528 году одна из колонн рухнула в результате землетрясения. Восстанавливать её не торопились, а потом в 1657 году в Неаполитанском королевстве случилась чума. От которой Саленто спас уже знакомый нам святой Оронций. Тогдашний си́ндако (мэр) Бриндизи так был ему за это признателен, что решил передать мраморные блоки рухнувшей колонны соседям в Лечче для сооружения монумента святому – всё одно без дела валяются. Надо заметить, что это совсем не по-итальянски – такие подарки делать. Своей историей здесь принято перед соседями кичиться, а не делиться. Что вовсе не означает, что о ней будут хоть как-то заботиться. Так что следующий синдако отдавать мрамор отказался, сославшись на нежелание горожан и вообще «колонну свою не отдам никому, такая руина нужна самому». Но тут влез король со своим «первое слово дороже второго». Так что леччийский столп Сант-Оронцо в самом деле сделан из мрамора второй бриндизийской колонны. Джузеппе Цимбало основательно над ним поработал, обточив блоки для устранения сколов и полностью переделав капитель. В Бриндизи же остались плинт и навершие.

«Колонны» – главный landmark города. Они же, только в неактуальном комплектном виде, изобрежены на гербе (справа). С остальными элементами герба тоже интересно. Корона, в геральдике трактуемая как «античная», помещена непосредственно на щит – в дополнение к обычной башенной короне, положенной городской коммуне, над щитом. Трактовки не нашёл, но можно предположить, что имеется в виду подчеркнуть, что Брундизий был важнейшим римским портом. А что морская слава города не осталась лишь в далёком прошлом, свидетельствует «Крест за боевые заслуги» на сине-белой ленте. Им Бриндизи награждён в 1919 году. Если вдруг кто забыл, в Италии существовала странная практика вручать государственные награды населённым пунктам и административно-территориальным единицам. Череп оленя с рогами отражает название города, восходящее (согласно греко-римскому учёному I века до н. э. Страбону) через латынь и греческий к мессапскому Брентион, что означает «голова оленя». Потому что-де форма естественной гавани, которой город обязан своей славой, кому-то формой напомнила рога. Версия правдоподобная, хоть и небесспорная.

Ранний вариант герба (ориентировочно XVI век и точно не позднее XVIII) выставлен в Палаццо Гранафеи-Нервенья.

По всей видимости, этот барельеф предназначался для фасада какого-то общественного здания.

В палаццо сейчас культурно-выставочный центр. В постоянной экспозиции – немного раскопанного домуса. Ничего интересного. Я этого добра видел столько, что могу развидеть половину без ущерба для себя. А, ещё же инфоцентр туристический здесь. Но он тоже ничем не порадовал.

И к слову о морской славе. Именно в Бриндизи находится главный военно-морской памятник Италии.

К нему я ещё вернусь.

Ещё одна интересная страница истории Бриндизи связана со второй мировой войной. Именно здесь с сентября 1943 по февряль 1944 года находилась временная столица Итальянского королевства. Король Виктор Эммануил III и премьер-министр маршал Бадальо постарались тогда удрать от оккупирующих север страны немцев как можно дальше. До Отранто не добежали, скорее всего, только потому, что в Бриндизи было легче обеспечить свою безопасность.

Пьяцца

Бриндизи, несмотря на его славную историю, не из тех городов, на которые нужно много времени. Есть примерно четыре места, побывав в которых, можно считать, что составил полное представление. Не так он архитектурно богат, как соседний Лечче. Город моряков, а не аристократов. Одно место – район старого порта (где колонны). Второе – Соборная площадь (Пьяцца Дуомо). От колонн она, кстати, всего в 140 метрах по Виа Колонне. Третье и четвёртое места – две церкви: ротондная Сан-Джованни и ещё одна, которую завтра покажу.

Пьяцца Дуомо – старейшая и красивейшая площадь города. Хоть и нельзя сказать, что её застройка складывается в какой-то стройный ансамбль.

В теории он древний (закончен в середине XII века в стиле апулийской романики), но сильно разрушен землетрясением 1743 года и полностью перестроен. Статуи святых над фасадом так и вовсе добавлены в 1957 году. Из старинного внутри осталось только немного напольной мозаики, созданной в последней четверти XII века. Скорее всего, тем же мастером, что работал над литострофоном отрантского собора. Но сохранность далеко не та.

Интерьер – неоклассицизм. Скорее всего, немного более поздний, чем перестройка собора в середине XVIII века. Смотреть там особо не на что, но на приступке пресбитерия я застал репетирующий струнный оркестр.

Дирижёр не просто палочкой машет, а тоже сам играет. На клавесине. Потом оказалось, что и солист есть. Певец, в смысле. Играли что-то барочное, совсем незнакомое.

Однако, пришлось на следующий день снова приходить, дабы запечатлеть деревянный хор конца XVI века.

Может, с органом что случилось, поэтому оркестр и вызвали. Но визуально он выглядел вполне исправным.

Посвящение собора двойное – Посещению Девы Марии (это праздник, посвящённый её встрече с Праведной Елизаветой, матерью Иоанна Крестителя), а также самому Предтече. С 1867 года – малая базилика, единственная в городе. За какие такие заслуги – не очень понятно.

Соборная колокольня пристроена в конце XVIII века. Во время войны (базу итальянского флота Союзники бомбили основательно) значительно пострадала, восстановлена в первоначальном виде. Она проездная, за ней начинается та самая Виа Колонне, ведущая к колоннам. Но колонна есть и на самой площади.

Слева от собора сохранилось нечто старенькое. И я не про пожилого синьора, что сидит на ступеньках (ждать, пока он их покинет, было бесперспективно).

С тамплиерами это средневековое раннеготическое сооружение (скорее, лоджия, нежели портик) произвольно связано в XVIII веке. Его происхождение и назначение неизвестны. Достройка оригинальной двойной арки в полноценный угловой портик современная. Внутри находится провинциальный археологический музей имени Франческо Рибеццо (исследователя мессапской цивилизации), открытый в 1956 году. Заходим.

Что можно увидеть в арехеологическом музее? Пожалуй, керамику.

Такая мессапская ваза с очень характерными ручками называется троцелла. В музее представлены троцеллы в основном V-III веков до н. э. В это время Саленто был давно освоен и жившими по соседству с мессапами греками, тву что находили в этих местах и типично греческую керамику начиная с чернофигурной VI века до н. э.

Однако не горшками едиными жив музей. Один из самых ценных экспонатов – эллинистическая бронзовая статуя, найденная в виде двух фрагментов на дне моря.

На дне вообще много всякого находили. Несколько фрагментов колоссальной статуи (предположительно – римской копии с греческого оригинала) оттуда же.

Главный шедевр римского периода – статуя Геракла с яблоками Гесперид в одной руке и каким-то странным орудием в другой.

У этой статуи интересная история. Она обнаружена неподалёку в 1762 году. Тогдашний король Фердинанд (тот самый, ради которого красили обелиск в Лечче) забрал её себе. После она много лет находилась в запасниках Археологического музея Неаполя: рядом с Геркулесом Фарнезским этот задохлик выглядит малость неказисто. В 2013 году Бриндизи удалось получить своего Геракла обратно. Сначала на время, а теперь, видимо, уже насовсем.

В целом, очень достойный для провинции музей. Хотя чему удивляться? В античности-то город был важнейший и крупный. И народу в нём тогда было больше 100 тысяч против нынешних 82 с тенденцией к убыванию. Я в основном поэтому и не озадачивался музейной программой в Лечче (где главный археологический музей Саленто). Знал, что в Бриндизи у меня будет на это больше времени. Да ещё и посещение бесплатное. Не по случаю национального праздника – всегда.

Ещё одно примечательное здание на Пьяцце Дуомо – Палаццо Бальзамо XIV века. Точнее, примечательным (достопримечательным) является главным образом балкон этого здания, выходящий на улицу Джованни Тарантини (не путать с Тарантино, он очень обижается).

Само готичское палаццо, похоже, заметно перестроено, а балкон сохранился в оригинальном виде.

Купание красного кота

Всё же есть в Бриндизи не относящееся к пресловутым четырём местам, но тем не менее достойное внимания – при наличии времени. У меня его было даже слегка в избытке.

Бриндизи здорово напоминает Таранто. В общем-то, есть с чего. И находятся рядом (по прямой 60 клометров с хвостиком), и история схожа, и роль города: порт и военно-морская база. Комплиментарным такое сравнение, пожалуй, не назвать. Но и упрёком тоже считать не станем; мало ли кто на кого похож. Уровень неблагополучия здесь всё же далеко не столь ужасающий. Однако Юга (в плохом смысле этого слова) заметно больше, чем в Лечче.

У Бриндизи с мессапских времён и до XVIII века были городские укрепления. До наших дней они дошли весьма фрагментарно.

Это самые старые и главные городские ворота: здесь в него входила Аппиева дорога. Пишут, что большая арка – оригинальная. Обратите внимание на лишь едва выраженную стрельчатость: готика тогда только входила в моду. Вторая, пешеходная, добавлена при реставрации в 1930 году.

Возвышающееся над воротами укрепление – это бастион Карла V, законченный в 1551 году. Кроме того, здесь раскопаны античные бассейны – поэтому ограда и дорожка для экскурсантов.

Мост над дорогой, видимый в проёме ворот – это Виа Таранто. Здесь так обыгран рельеф, то ворота и ведущая к ним улица расположены в ложбинке. На возвышении справа, позднее превращённом в бастион, стоит церковь Христа в романскую полосочку.

Фасад восстановлен после серьёзных разрушений во время II мировой в более-менее первозданном виде, а интерьер избарочен. Но я его не видел, поскольку храм обычно закрыт.

На колоннах по бокам не то, что вы подумали, а два орла с отломанными головами. В когтях они держат каких-то зверушек. Может, барашков из Армении принесли.

И ещё котик гулял поблизости, посмеиваясь над моими фотографическими потугами.

Двуногие горожане в основном гуляют в иных местах. Во-первых, по Корсо Умберто I. Его участок между площадями Кайроли и Пополи не то чтобы совсем пешеходный, но, видимо, для транспорта есть ограничения. По крайней мере, по выходным.

Потом, есть специальные небольшие улочки, богатые на злачные места и прочие культурные учреждения. Там ближе к вечеру собираются на аперитиво, чтобы к ужину подойти в полной боеготовности.

Надпись на растяжке гласит: «Ты – улица моего города, ведущая к счастью». Соответственно, всё, что нужно для маленького гастрономического счастья, там и виднеется. Словом «консерва» (conserva) в итальянском языке обозначаются именно консервы в банках. Врочем, не уверен, что именно их имели в виду, когда называли эту улицу.

Но больше всего народу вечером собирается на набережной. Даже очередь за мороженым там видел, хотя жарко вовсе не было. Не снимал: уже темновато становилось, а люди постоянно в движении.

Паче чаяния открытой я застал другую часто запертую церковь (согласно проведённому при подготовке исследованию) – Санта-Мария-дельи-Анджели. То есть Девы Марии Ангельской или Королевы ангелов – есть в католичестве у Богородицы такой титул.

Барочно-непримечательный фасад скрывает выдающийся плафон с элементами перспективной обманки (слева). Обмануть он, правда, никого не обманет: слишком уж заметны щели между досками, на которых, очевидно, он написан.

Когда я пришёл, в церкви две монашки читали нараспев молитвы нараспев. Их я пересидел, но пока они уходили, пришёл синьор и стал молиться в первом ряду. В таких случаях я людям не мешаю, поэтому в передней части церкви (там тоже есть красивое) не поснимал. Дожидаться окончания обращённого к богу монолога я не стал. Выглядело всё так, что синьор крепко соскучился и изливать накопившееся на душе будет долго и со вкусом.

Подумал, как обычно: «ну, может, потом ещё зайду». Не особо на то надеясь, поскольку в таких случаях почти всегда никакого «потом» не случается.

И всё-таки насколько отличается церковная архитектура в двух соседних городах! Ничего даже близко похожего на леччийское резное кружево в Бриндизи нет. Фасады… нет, ничего плохого о них не скажу. Просто они весьма заурядны.

Даже на следующем снимке заурядны, где немного виднеется довольно нарядная барочная церковь святой Терезы, законченная около 1700 года.

Снимал я главным образом не её, а памятник павшим в первой мировой. По стилю несложно догадаться, что поставлен при фашистах. Точнее, в 1931 году. В 1940-м, когда в разгаре была уже вторая мировая, перенесён на современное место. Выглядит он так странно, потому что снят с тыла. Во-первых, с этой стороны был свет. Во-вторых, героических жертв в пафосных позах я уже видел – фашистские монументы разнообразием не блещут. А с этой стороны выбиты названия всяких знакомых мест вроде Гориции и горы Граппы. Да и вообще на самом деле я просто время чем попало занимал, дожидаясь, когда уже можно будет пойти ужинать. То есть когда откроется траттория Il Capitano здесь неподалёку на набережной. Раз уж я на море, грех не оторваться по свежей рыбке.

За прошедшие годы в Италии появилась поначалу удивлявшая меня традиция подавать хлеб не в корзинке, как прежде, а в бумажном пакете. Его как раз видно на снимке. Потом мне объяснили. Это связано с тем, что в Италии принято хлеб перед подачей слегка «освежать» в микроволновке. Так он становится мягче, а также ароматнее за счёт выхода пара. В пакете хлеб остывает и высыхает медленнее, чем в корзинке. Кто-то до этого додумался, и вскоре удачная придумка разошлась по всей стране. Крафтовые пакеты, конечно, требуют довольно частой замены (сомневаюсь, что они совсем-то одноразовые), а это дополнительные расходы. Но платят всё равно в итоге посетители, и на фоне стоимости ужина это сумма небольшая.

А после ужина подумалось мне: как же классно, что ещё в 2012 году официант Костя из Молдавии году научил меня, как по-итальянски будет «зубочистка». Во-первых, вещь часто необходимая, а на столах их нет. Во-вторых, все впечатляются от моей продвинутости :). Слово-то не самое простое: stuzzicadenti. Только с грамматическим родом я сплоховал (только сейчас это понял). Оно мужского рода с артиклем uno/lo.

Кстати о еде. Помнится, на Сицилии в конце апреля 2018 года уже полно мушмулы было. Здесь ощутимо севернее, и в продаже я её не видел. Зато нашёл на ветке.

Особенность этого плодового кустарника – необычный вегетативный цикл. Он цветёт осенью, а плоды созревают весной – раньше всех прочих фруктов. Эти пока только начали созревать. Кушать их будут, когда я уже покину Бриндизи.

А насчёт купания кота – это я соврал ради красного словца. Даже пивом его не облил*. Но красивый же котик был, правда?

* Гусары, молчать!

Ноктюрн

Не все знают, что слово «ноктюрн», обозначающее музыкальную пьесу меланхолического настроения, происходит от итальянского notturno через французское nocturne. И означает оно «ночной». Я пьес не пишу, но ночная съёмка – это моё всё. Особенно в городах, где знают толк в архитектурной подсветке. Бриндизи из таких.

Горожане нынче отправился отдыхать сравнительно рано: завтра рабочий день. В час уже лишь очень редкие прохожие попадались.

Диоцез Бриндизи хоть и входит в церковную провинцию (митрополию) Лечче, тоже имеет статус архиепископии. Повезло леччийскому архиепископу: у него в подчинении сразу два архиепископа же. Может внутри тихонечко считать себя архиархиепископом. Или архиепискописсимусом – как лучше?

Светящаяся надпись PACE, днём в глаза не бросающаяся, означает «МИР». Реклама НСПК, не иначе.

Хорошая штука монопод. Полезная.

---

< Лечче

Остуни >