16 июня 2022 (четверг). Остров Русский (МСК+7)

Алеутская

Чем хорошо жить близ вокзала, это тем, что там обычно один из главных хабов городского транспорта. Исключения из этого правила я знаю, но так бывает, когда вокзал где-то на отшибе и не особенно востребован. Что определённо не случай Владивостока, где у вокзала кучкуется множество автобусов и маршруток. Только вот нет нигде на местности и намёка на то, откуда, когда и даже хотя бы просто какие маршруты отсюда отправляются. Вся надежда на «Яндекс», который отнюдь не всеведущ и не безгрешен.

Погода от вчерашней отличается отсутствием осадков, но отнюдь не низкой облачности. Верхушки пилонов Золотого моста (226 метров от фундамента, то есть над уровнем моря ещё чуть больше) не видны.

Увы, единственный автобус, на котором можно подъехать к восточной стороне Русского моста (Назимовской батарее), к вокзалу не заходит. Нужно немного пройтись до площади Борцов Революции по улице Алеутской, названной не прямо в честь коренного малочисленного народа Российской Федерации, а по имени шхуны «Алеут», входившей в состав Сибирской флотилии. Никакими выдающимися подвигами сей корабль не прославился, просто матросы с него прорубили просеку, из которой позже появилась улица.

В центре Владивостока недурно сохранилась застройка конца XIX – начала XX веков. Не бог весть какая древность, но тут стоит припомнить, что статус города Владивосток получил только в 1880 году. Менее 150 лет назад. При этом исторические здания обильно разбавлены позднейшими постройками. Где-то удачно, а где-то по принципу «и кто сказал, что нельзя впихнуть невпихуемое?!»

Я тут продолжаю для целостности повествования перемешивать снимки разных дней (поэтому преждевременно появилось небо). А по Алеутской я хаживал немало. Напротив без мыла влезшей стекляшки – особняк Бринеров 1910 или 1913 года постройки (объект культурного наследия регионального значения).

Сам особняк (Алеутская, 15Б) – безупречный модерн. Спроектировал его для перебравшегося в Россию из Швейцарии немца-предпринимателя Юлиуса Бринера немец же Георгий (Хуго Георг) Юнгхендель. Памятник перед домом изображает внука Юлиуса – Юла Бриннера. Родился будущий актёр в этом доме в 1920 году и поначалу именовался Юлием Борисовичем Бринером. А больше с Владивостоком его ничего не связывает. Вторая «н» в фамилии появилась у него для правильного произношения уже в США, там же укоротилось имя. Надпись «король театра» на пьедестале имеет отношение к успехам на Бродвее, а вовсе не на сцене МХАТ. И ещё Юл в 1957 году получил «Оскар» за лучшую мужскую роль: в мюзикле «Король и я» он сыграл короля Сиама Раму IV.

Следующий дом (и тоже региональный памятник) новее.

Точнее, объектом наследия является ансамбль, включающий и 19-й дом. Но тот попроще. А тут образцовый «сталинский» монстр. Мало того, что сам по себе здоровенный, так ещё и на изрядном цоколе (оправданном рельефом). Каноническое воплощение неоимперского монументализма, типичного для диктатур XX века. Причём этот жилой дом предназначался не для партхозактива, а для работников железной дороги. Вряд ли рядовых стрелочников, впрочем. В доме был лифт – вещь, ныне кажущаяся для такой этажности чем-то необходимым, но во Владивостоке допрежде неслыханная.

Что до несколько неожиданного названия «Серая лошадь», заслуживающей доверия версии нет. По крайней мере, оно достоверно: так называется и автобусная остановка рядом, то есть это устоявшийся урбаноним. Википедия утверждает, что комплекс также имеет название «Большой Владивосток», но оно больше нигде мне не попадалось.

Раз показался собор, значит, до площади Борцов Революции рукой подать.

Вообще, погода во Владивостоке может поменяться очень быстро. Но даже тут за несколько минут беспросветность безоблачностью не сменяется. Это снимок другого дня.

Качественно выполненные рисунки на стенах вроде как неловко называть граффити. Это уже искусство. Точнее, стрит-арт. И во Владивостоке этого добра немало.

Анжинерные конструкции

Долго ли, коротко ли, но добрался я до конечной остановки 5-го автобуса.

Она находится ниже и чуть в стороне от автодороги на остров Русский, поэтому от неё удобно выйти к мосту снизу, на уровне моря. Как видите, всё ещё пасмурно.

За проливом находится архипелаг Императрицы Евгении, самым крупным островом в котором является Русский. Немного сведущий в истории читатель сразу призадумется: императриц с таким именем на Руси отродясь не водилось. Тут заковыка в том, что для Европы архипелаг открыл французский капитан. К концу 1850-х, когда исследованием залива Петра Великого плотно занялись русские моряки, острова уже были на французских картах. Евгения, таким образом – последняя французская императрица, жена Наполеона III. Название же острова возникло позднее, в российское время.

Видны здоровенные опоры питающей остров Русский ЛЭП. А если хорошо присмотреться, то правее контейнеровоза можно заметить и маяк Токаревского. Там я буду послезавтра.

Дорога, зайдя под мост, упирается в скалу, и, чтобы попасть на другую от моста сторону (к Назимовской батарее), пришлось обходить. Попутно любуясь портовыми видами бухты Улисс. Помните, я анонсировал античных героев? Если кто забыл, Улисс – латинский вариант имени гомеровского Одиссея.

Паче чаяния тут обнаружился один из парусников, которые вроде как обычно стоят в бухте Золотой Рог.

Разумеется, это не «тот самый» знаменитый фрегат из путевых очерков И. А. Гончарова. Тот был затоплен в 1855 году. Во Владивостоке нынче базируется названный в его честь учебный корабль, построенный в 1989 году в Гданьске и принадлежащий Дальрыбвтузу. Второй местный парусник (учебный фрегат «Надежда») я позже срисовал в самом конце бухты Золотой Рог.

Дымящая посреди бухты подводная лодка не показалась мне чем-то примечательным (подумаешь, эка невидаль). Но позже, когда я ехал в автобусе по мосту, она вызвала у других пассажиров известный ажиотаж. Видимо, это не совсем рутинное явление здесь.

Сопка, которая находится по другую сторону бухты, называется Монастырская. Она известна украшающей её вершину защитной оболочкой давно демонтированного радара.

Прозвище этот объект имеет… скажем так, вульгарно-анатомического происхождения. Я туда собирался, но из-за корректив, внесённых в мои планы непогодой, так и не собрался. Кстати о непогоде. Прогулку вокруг да около моста я специально затягивал, чтобы дождаться прояснения. И эта тактика принесла плоды.

Видите, уже небо появилось, и свет стал худо-бедно пригоден для съёмки.

Фортов и батарей во Владивостоке было построено множество. Для обороны прежде всего именно с моря. Насколько я разобрался, во время русско-японской войны японский флот даже не пытался приближаться к Владивостоку на расстояние выстрела. Но со временем береговые укрепления утратили значение. Часть из них превратилась в музейные объекты, а часть (как Назимовская батарея) – в доживающие свой век обломки минувшего, мало кому интересные. Я, во всяком случае, никого больше там не видел.

Да, красивый. И большой. Высота пилонов 324 метра. Не знаю, от уровня моря или от основания опор. Разница как будто невелика. Длина главного пролёта 1104 метра. Википедия пишет, что это рекорд для вантовых мостов.

Изображение Русского моста украшает лицевую стороны купюры в 2000 рублей.

Точка, откуда мост виден в таком ракурсе, находится заметно выше полотна моста. Возможно, это на острове, там есть подходящая вызвышенность у дороги. Я туда не ходил, так что повторить вид, как в Хабаровске, не смог.

Недалеко, однако, уплыл Dong Ya. Точнее, вообще никуда не уплыл. Видимо, стоит он. А справа под мостом к нему подбирается поисково-спасательное судно «Георгий Козьмин». Наверное, это неспроста.

Теперь нужно добраться до остановки автобуса, который перевезёт меня на ту сторону моста. Я бы и пешком перейти не побрезговал, но нельзя. А до остановки путь неблизкий, больше 3 километров.

И лежит этот путь в основном через дебри, заброшки…

… и прочие окрестности порта.

Яндекс меня снова обманул, и предложенный им путь оказался закрыт. Наудачу рядом оказался местный парень и подсказал, как пройти. Правда, пришлось долго топать по подъездным железнодорожным путям, то и дело оглядываясь и прислушиваясь.

Рыбы, гады и прочие твари

Если что, твари в хорошем смысле слова. Да и против гадов я особо ничего не имею.

Большинство автобусов и маршруток на остров Русский следуют до остановки «Приморский океанариум». До собственно океанариума от неё ещё побольше километра будет. Поэтому раз в полчаса от остановки почти до самого океанариума ходит шаттл. Ходит, правда, так медленно, что я невольно задумался, не быстрее ли было бы пешком. Впрочем, пешка́ мне сегодня уже хватило, и это ещё далеко не конец.

Народу – жуть. В основном с детьми. И детские группы. Каникулы-с. Взрослый билет стоит 1000 рублей. Недёшево, но (забегая вперёд) оно того стоит. Можно купить билет заранее онлайн, но я не стал, не будучи уверенным, когда и куда смогу добраться. Сколько-то заметных очередей в кассы нет.

Снимать в океанариуме непросто: темно, а объекты съёмки зачастую быстро движутся. Приходится выбирать в основном тех, кто уже познал дзен и никуда не торопится. Начнём, пожалуй, с животного отнюдь не океанского, но в каком-то смысле мне уже знакомого по этой поездке.

Конкретно эта решила передохнуть (или попозировать), а вообще они носятся в воде ещё как шустро несмотря на выраженную бочкообразность. А как иначе: нерпе, чтобы съесть рыбку, приходится её сперва догнать.

Этц рыбу я узнаю без теблички, поскольку уже не раз её видел. Популярный обитатель публичных аквариумов – синий паку. Тот самый – родня пираньи с очень похожими на человеческие зубами.

Это симпатичное создание на латыни она называется Takifugu xanthopterus. Да, это таки фугу. Из семейства иглобрюхов.

Название фламинго рыбка, скорее всего, получила за нежно-розовый окрас. Конкретно у этого экземляра кто-то обгрыз плавники и хвост; в норме они попушистее.

Более крупным обитателям моря-океана отведён главный резервуар вместимостью «около 3 тыс. тонн воды» (информация с сайта океанариума). Помнится, в Siam Ocean World врали про три олимпийских бассейна, и там общий объём воды был всего 4 тыс. тонн. Получается, во Владивостоке если и меньше, то несильно. И для справки: олимпийский бассейн – это примерно 2,5 тыс. тонн. То есть целая уйма рыбы помещается в объёме, лишь ненамного большем занимаемого всего-то 8 спортсменами.

Есть и подводный туннель. А как же; всё как у людей. Туда-то я и отправился смотреть шоу «Танцы со скатами».

Посмотреть посмотрел, это оказалось неплохо. Но снимать невозможно. И отражения в стекле тоннеля, и народу слишком много.

Ещё одна рыбка из здешних обитателей размерами не вышла, но может служить иллюстрацией для урока по биологической эволюции.

Пучеглазик не случайно косплеит Алёнушку, посиживая у воды на камушке; это для него вполне нормальное поведение. Илистые прыгуны ведут земноводный образ жизни, умея ползать и прыгать по суше. Плавники у них напоминают хоть и куцые, но всё же лапки.

Значительная часть здания отведена под экспозицию, прямо с океаном не связанную – «Тропический лес». Это воссозданный кусочек влажного леса с тропическими растениями и даже водопадами.

Несколько квадратных метров стены занято всевозможными орхидеями.

Да и другие цветущие растения богато представлены. Нынче особенно выделялись:

Среди всего этого бегают сидят в террариумах ящерицы.

Тут меня призвали прекратить фотосъёмку, поскольку-де запрещено (почему-то именно тут). Запрет совершенно незаконный, разумеется, но устраивать юридический ликбез (чем в провинции иногда заниматься, увы, приходится) сегодня не было желания.

В целом экспозиция оказалась не так велика, как я ожидал. Что совершенно не в минус ей. Отличное место, не хуже зарубежных аналогов. Только буфеты почему-то в основном не работают.

А атмосфера что-то опять… затуманилась.

Надолго ли? Как знать.

В плане у меня значилось прогуляться по полуострову Житкова дальше за океанариум. Во-первых, чтобы снять стилизованное под раковину двустворчатого моллюска здание целиком.

Во-вторых, там предполагались всяческие живописности.

Пляжик, похоже, иногда используется. Когда вода прогревается до приемлемой для купания температуры (не сегодня).

Такой себе спуск, весьма ноголомный. Несмотря на верёвку, которая должна как-то подстраховать спускающегося. Так тут и пляж такой… суровый.

Не то чтобы распогодилось, просто в скребущей по земле туче случился разрыв.

Обратно я пошёл пешком, проманкировав шаттлом. Чтобы заглянуть к ещё одной как бы достопримечательности.

Остров Русский, за исключением ближней к городу части, почти не освоен. Дальше океанариума ходит всего один автобус (и тот нечасто). Да ещё до его остановки идти, поскольку к океанариуму он не заходит… В общем, я решил проехаться немного на такси. До неприметного места на университетском проспекте, откуда отходит грунтовая дорога к полуострову Тобизина.

Мыс и лис

Топать мне предстояло прилично, но вскоре меня догнали ребята из Москвы на арендованном электрокаре. На своём, думаю, они бы по этой дороге не поехали. Свой жалко. Раз уж разговор завязался (они хотели что-то спросить у меня), выяснилось, что наши цели совпадают, и меня пригласили присоединиться к компании. То есть проехать на машине сколько получится.

Мыс Вятлина не такой интересный, как расположенный подальше мыс Тобизина. Так что, осмотревшись, мы двинулись дальше.

Да, очень живописно. Даже в такую смутную погоду.

Самый кончик скалистого полуострова отделён от основого массива не вполне оформившимся проливчиком.

Надеялся, что попасть туда нельзя. Увы мне, можно! Может, в высокий прилив это и становится проблематично, но нынче больших затруднений не составляло. Без лёгкой эквилибристики не обошлось, но скалолазанием заниматься не пришлось. Добрые люди устроили для подъёма что-то вроде трапа.

Ну как, видом. Виртуальным. То есть условно существующим. Как сказал (спел) поэт, «Туман, всё окутал туман…»

На самом мысу – это самая южная точка острова Русский – находится низкая каменная площадка. Популярный у любителей лёгкого экстрима пляж. Но тоже не сегодня.

Википедия пишет, что тут стоял маяк, который смыло тайфуном в 2020 году. Я нашёл фотографии с ним. Маяк был совсем небольшой, и смыло его, похоже, вместе с камнем, на котором он стоял. Примерно там, где на снимке самый левый человек стоит, он находился. Никаких следов.

А теперь в обратный путь. Мои спонтанные компаньоны уже давно где-то потерялись (как ни странно, отстали, хотя в отличие от меня очень куда-то торопились).

Я оставил на машине записку ребятам и двинулся… в лес. Помните детский стишок: «Если встречу я в лесу настоящую лису…» Именно это я и собирался сделать. На острове Русский в силу его неосвоенности водятся лисы. Условно дикие, поскольку есть им тут особо нечего, и они приспособились подкармливаться у приезжающих погулять по скалам. Но… опять увы мне. Никаких лис. Спросил у встреченных местных барышень – говорят, что всегда лисы бывают. Сегодня, мол, первый раз такое, что нет. Наверное, взяли выходной.

За неимением достойной внимания фауны пришлось переключиться на флору.

Целую группу с экскурсоводом случайно подбил заняться фотографированием этого растения. Экскурсовод что-то вещала про эндемичность, однако по факту эти колокольчики широко распространены в Тихоокеанском регионе. Они даже не краснокнижные.

Лесом я вернулся на Университетский проспект, где на сей раз всё же дождался автобуса, чтобы добраться до последней на сегодня локации на острове.

Не помню, почему я решил, что там есть остановка. На картах Яндекса она не отмечена, и на дороге соответствующих обозначений нет. Но автобус в самом деле остановился. Может, просто потому что водитель попался вежливый и на приветливое помахивание не ответить не смог.

Платил за проезд я, кстати, банковской картой. Во Владивостоке есть и городские транспортные карты. Стоит такая 100 рублей и с учётом очень небольшой экономии на стоимости проезда окупается нескоро. То есть вообще не было смысла с ней заморачиваться, хотя ездил я немало.

Кампус

На берегу бухты Аякс в 2012 году построили новенький с иголочки кампус. Как и оба вантовых моста, к саммиту АТЭС (Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества), который проходил во Владивостоке. В кампусе участники саммита жили и работали, а по мостам добирались до острова. Как гости разъехались, на остров перебрался образованный в 2011 году (изначально с прицелом на этот кампус) Дальневосточный федеральный университет, в который слили 4 местных вуза.

Он реально огромный, общая площадь 132 гектара. Учатся и работают в нём более 20 000 человек, из которых половина тут же и проживает. Небольшой город.

Самое интересное тут не архитектура (в целом, довольно банальная), а ландшафтный дизайн. Не просто построили здания, как это было принято в советское время, а тщательно продумали каждый уголок этих гектаров. Чтобы студенты и преподаватели могли продуктивно проводить время не только в аудиториях.

Насмотревшись на красоты, я решил, что будет хорошей идеей помочить ноги и в Японском море тоже. Поскольку тут комфортный заход. И безотлагательно идею воплотил. Водичка холодновата; не зря никто не купается. Но если с Байкалом сравнивать, то вполне тёпленькая.

А что это там такое слева? Уж не водопад ли?

Разумеется, множество спортивных площадок и прочих возможностей для разнообразной движухи. Чёрт, хотел бы я в своё время учиться в таком кампусе!

Почему Мандельштам? Во Владивостоке в 1938 году поэт умер, находясь в пересыльном лагере. Ничего из него не помню, кроме строк, за которые он получил первый приговор: «Мы живём, под собою не чуя страны…» Ироничная дама – история.

Стало темнеть, и мне настала пора отправляться на совсем уже последнюю сегодня точку – ужинать. Вчера я в основном из-за дождя проманкировал гастрономическими возможностями Владивостока. Но вообще-то грешно, оказавшись здесь, не вкусить разнообразных морских деликатесов. Сегодня решил непременно продолжить начатое в Океанариуме знакомство с рыбами и гадами – теперь гастрономически. Для чего выбрал ресторан Tokyo популярной морепродуктовой сети More, расположенный не центрально, но как раз по пути с острова Русский. Заказал столик заранее, но можно было и не трудиться (сегодня, во всяком случае).

Гребешка я попробовал впервые. Сырой мне понравился (как и приготовленный чуть позже).

Дорого, конечно. Но Владивосток вообще в плане еды место недешёвое. Даже если речь идёт о том, что вылавливают или выращивают буквально в соседней бухте. Потом, мне хотелось чего-то необычного; не побоюсь сказать, с претензией. И непременно свежего. Банальных сяки маки я и в Москве могу поесть.

---

< Эрзац-Царьград

Владивосток >