Багаж (не по Маршаку)
С некоторых пор слово «борзота» вошло в обиход российского, так сказать, истеблишмента, и оно как нельзя лучше характеризует компанию KiPoint, которая предоставляет услуги по хранению багажа на крупных итальянских вокзалах. Включая самый крупный из них – «Термини». Тут к невменемым ценам добавляются (как пишут) огромные очереди: утром сдать, вечером получить. Да и вообще, вокзал «Термини» не то место, куда хочется лишний раз зайти.
К счастью, в Риме многочисленны альтернативные камеры хранения. В 4 минутах от вокзала я нашёл местечко оставить чемодан, пока прощаюсь с Римом. Ибо Лука подобного сервиса гостям не предоставляет. Да и не особенно удобно возвращаться к Порта-Маджоре в конце дня за багажом. Контора называется Bags Free, адрес Via del Castro Pretorio, 32. День хранения – 4 евро за место. Никаких очередей. Всячески рекомендую.
И с лёгким сердцем (хотя обычно в это выражение вкладывают иной смысл, нежели избавление от набитого сыром, маслом, вином и прочими вкусными вещами чемодана) отправился досматривать то немногое, что успею. Удачно, что в моём распоряжении оставался почти целый день: в аэропорт выезжать в 5 часов.
Редкую картину по пути пронаблюдал. Полицейские стояли у пешеходного перехода, блюли. Я ещё в первые свои итальянские дни понял, что соблюдение пешеходами ПДД напрямую зависит от наличия поблизости полицейских. А там такой переход у Порта-Маджоре, где лично я предпочитаю не нарушать, даже если полиции точно нет. Очень широкая проезжая часть, и непонятно, когда и откуда поедут. Лучше дождаться зелёного. Но тут попались двое не только торопливых, но и недостаточно внимательных. Стражи порядка, наверное, немного удивились, но тут же взяли нарушителей в оборот. В Италии вполне можно наплевательски относиться к правилам, это общепринятый стиль жизни. Но нужно оглядываться по сторонам. И если уж попался в суровые руки закона, то ответишь по всей строгости. Что логично: невнимательность на дороге опасна. Если ты не замечаешь полицейских, то легко подставишься и под машину.
Тяжкий святой крест
Среди оставшихся с прошлого приезда «должков» числилась и базилика Санта-Кроче (Святого Креста то есть) поблизости от Порта-Маджоре. Одна из 7 паломнических церквей Рима, не тарантул чихнул.
Это ещё с прошлого раза снимок, нынче я фасад не снимал. Названием базилика обязана хранившемуся здесь самому крупному фрагменту Животворящего креста, который позже перенесли в Сан-Пьетро. Его, как и другие реликвии Страстей Христовых (согласно легенде), привезла в Рим основоположница ненаучной археологии Елена Равноапостольная. Вроде как тут был её дворец (что сомнительно), и в нём она распорядилась соорудить церковь – первую на этом месте. То есть «в принципе» базилика весьма древняя, а 1758 – это дата её последней барочной перелицовки. А Иерусалимом в названии (на русский язык её полное название переводится как «Святого Креста в Иерусалиме») базилика обязана другой легенде: мол, при постройке под неё насыпали землю из Иерусалима. То есть она как бы стоит на святой земле. Причём использован предлог in, который имеет значение «на территории» и по отношению к городам обычно не используется.
Прежде базилика была орденская, хозяйничали тут цистерцианцы. С 1910 года церковь стала приходской и управляется «обычным» клиром. Но монастырь продолжал существовать. Его упразднили всего несколько лет назад за серьёзные упущения в идеологической и воспитательной работе, выразившиеся в превращении дома божия в разбойничий вертеп. Не знаю, как аббата Симоне Фьоразо, бывшего эпатажного миланского стилиста, угораздило в цистерцианцы: это очень закрытые ребята. А его высокопреподобие к затворничеству явно не был склонен, и даже после принятия обетов он остался верен себе. Затеянный аббатом восьмидневный телемарафон чтения библии знаменитостями папа Бенедикт приветствовал, даже поучаствовал в нём. Но концерт с монашкой, вспомнившей своё стриптизёрское прошлое, переполнил чашу терпения понтифика. Он сначала выгнал настоятеля (но сана не лишил), а после вообще прикрыл лавочку. Злые языки утверждали, что танцы были не самым пикантным из творившегося в обители.
Добавлено позже. Помещения монастыря перестроили в гостиницу, и я даже чуть не поселился тут в 2020 году. Было бы забавно.
Архитектурная особенность Санта-Кроче – овальный притвор с куполом, снаружи замаскированным фальшивой стеной.
Этот снимок – моя маленькая гордость. Снять купол не так-то просто: нужно и встать точно под центром, и прицелиться точно, и чтобы оси оказались на месте. Так вот: геометрию этого кадра я вообще не корректировал, всё «как есть». Почти идеально. Получается же иногда. Но редко.
Но на этом с картинками всё. В Санта-Кроче есть что посмотреть и поснимать, особенно в крипте и в алтарной апсиде, но… Я теперь формулирую это по итальянски: no foto, no soldi. Так что эти нехорошие синьоры лишили меня возможности оставить монетку в понравившемся мне храме. Не знаю, чего они так ополчились на фотографирование. Может, какие-то традиции цистерцианской скромности тут по сей день хранят. Хотя какая уж тут скромность, если вспомнить аббата Фьоразо.
Сад, когда-то разбитый монахами внутри бывшего амфитеатра Кастренсе (я на него в прошлый раз облизывался) тоже принадлежит теперь приходу. Увы, посетить его и другие закрытые для публики места бывшего монастыря можно только раз в месяц. Стоит удовольствие 15 евро, причём это не плата за вход, а годовой взнос некоего общества. Само посещение как бы бесплатно. Заплатить можно прямо в день визита, но подать заявление о вступлении нужно обязательно заранее, согласившись с целями и уставом этой несомненно почтенной организации (видимо, могут и отказать). Анкету, что характерно, можно заполнить и на английском. То есть туристы вполне приветствуются. Но, по-моему, многовато хлопот и формальностей для зрелища интересного, но не такого уж эксклюзивного. Да и 15 евро… Нет уж, в сад. То есть наоборот, не в сад :).
Где ещё столько знаменитых церквей на квадратный километр, как в Риме? Наверное, нигде. Каких-то 800 метров от Санта-Кроче на запад, и вот он, Латеранский собор, более-менее полностью же «Папская соборная архибазилика Святейшего Спасителя и Святых Иоаннов Крестителя и Евангелиста на Латеране»; по-простому Сан-Джованни-ин-Латерано, а пафосно «Матерь всех церквей». Где я в прошлый раз был, но остался не удовлетворён ни количественно, ни качественно.
«Ин-Латерано» в данном случае не означает насыпания под здание откуда-то привезённой земли: сама эта местность в начале I тысячелетия принадлежала роду Латеран и унаследовала его имя. По церковной легенде, император Константин Великий подарил первую версию Латеранского дворца римскому епископу в начале IV века. Но надобно заметить, что упоминание подарков Константина априори вызывает сомнения: очень уж скомпрометированная тема. Но если придерживаться «официальной» версии, главная церковь Рима (резиденция римского епископа), посвящённая Христу Спасителю, находится на этом месте с 314 года. Следы существовавшего в античные времена на этом месте здания в ходе раскопок нашли, но ничего указывающего на христианский храм не обнаружили. Дополнительные посвящения Иоаннам – это уже вполне документированная история, и произошли они в IX (Креститель) и XII (Евангелист) веках. Любопытно, что короткое название использует не главное посвящение Спасителю, а вторичные.
Базилика столько раз перестраивалась, что я так и не смог определиться, к какому веку отнести начало её строительства. Во всяком случае, первая базилика была полностью разрушена землетрясением в 897 году, а после пожары не раз оставляли после себя в лучшем случае обгоревшие стены. Ни о чём созданном ранее XIII века при перечислении достояния сегодняшней базилики не упоминается. Неоклассический фасад с отступом от старого фасада соорудил Алессандро Галилеи (родственник «того самого» Галилея) в 1734 году. И это едва ли не самый ранний случай использования этого стиля в церковном строительстве.
Внутри же в основном сохранился барочный интерьер, созданный в конце XVI века Доменико Фонтана и в середине XVII века – Франческо Борромини.
Борроминиевой идеей были и бросающиеся в глаза ниши из тёмного камня для статуй апостолов. Сами статуи появились ещё позднее.
И я бы не сказал, что эти статуи, украшающие главный католический собор, радикально превосходят виденные в музее в Орвието (выставленные из тамошнего готического собора). Складочек на одежде поболее, конечно, но это про мастеровитость, а не про талант и вдохновение. И местным апостолам отставка по причине стилистического несоответствия определённо не грозит: они тут как родные.
Перед ним, как и в Сан-Пьетро и Сан-Паоло, открытая сверху крипта.
Статуя в крипте – это, вестимо, Иоанн Креститель (его манеру одеваться сложно с кем-то перепутать, а уж про крест из тонких палочек и говорить нечего). Но чья перед ним могила (ведь очень похоже на надгробие) и по какому поводу туда бросают деньги, я не смог выяснить, хотя очень старался. Нет об этом информации ни на русском, ни на английском, ни на итальянском. Вообще, удивительно, насколько мало об этой церкви внятной информации – особенно если сравнивать с собором Святого Петра. Напрашивается-то в крипте, конечно, что-то связанное с самим Иоанном Крестителем. Википедия упоминает о существовании 12 голов, 7 челюстей, 4 плечей, 9 рук и почему-то всего 8 пальцев Предтечи (остальные, видимо, скормили драконам). Но архибазилика, как будто, на обладание ничем из перечисленного не претендует, хотя для по статусу вполне могла бы заиметь парочку голов или десниц.
Да, я же в прошлый раз удивлялся, что в таком соборище стоит деревенский педальный орган. Он до сих пор стоит, но подобающий архибазилике инструмент тут всё же есть. И даже не один. Самый большой из них, о 2749 трубах, в хоре, до которого я тогда просто не добрался.
Напротив него в хоре же ещё один орган поменьше, а самый старый орган Бьяджи (конца XVI века) находится в трансепте. Наконец, в одной из капелл есть ещё один маленький орган «шкафчиком», самый новый (1999 год). В общем, этого добра тут, что называется, на любой вкус и кошелёк.
Апсида собора не выходит внешней стороной на улицу, там другие помещения этого обширного комплекса. Оформление хора и апсиды выполнено по большей части в конце XIX века. Но мозаика в конхе – более-менее оригинал XIII века. С титлами и греческими буквами – всё как в лучших домах.
Алтаря или хотя бы худо-бедно распятия в апсиде нет. Вместо всего этого трон, который является не чем иным как Святым Престолом. Собственной персоной.
Посидеть не пускают даже за деньги. А то бы отбоя от желающих бы не было, пожалуй. Других платных услуг хватает. Клуатр XIII века (судя по картинкам, симпатичный) – 5 евро. Музей – 3 евро. От входа глянул – обычная церковная сокровищница, ничего особенного. Видел я всё это, не раз, и даже получше. В ризницу только по делу, никаких туристов. Моя большая намеченная программа ознакомления с Сан-Джованни основательно похудела за считанные минуты!
Но одну вещь я хотел сделать обязательно – найти захоронение Александра III (годы понтификата 1159-1181), «папы Ломбардской лиги», настучавшего по носу Фридриху Барбароссе, пережившего четырёх антипап, крёстного отца Алессандрии и просто весьма незаурядного человека. Это оказалось не так просто. На плане базилики, которым я разжился, она не была указана. Так что сначала я обратился за помощью к монахам, которые тусовались около исповедальных кабинок. Но те краеведение не изучали и, почесав тонзуры, сопроводили меня к синьорине, которая продавала билеты в клуатр. Она тоже была не в курсе и посоветовала искать распорядителя, описав, как он выглядит. Распорядитель в поле зрения не фигурировал категорически, но охранник посоветовал посмотреть в сувенирной лавке. И – о, чудо – он оказался ближе всех к истине. В смысле, колонна с папским памятником оказалась аккурат рядом с лавкой, так что нашедшемуся распорядителю нужно было лишь выйти из из неё и ткнуть пальцем.
Самое обидное, что это оказался кенотаф. Останки папы, когда-то действительно погребённого в Сан-Джованни, в череде многочисленных катаклизмов были утрачены.
И всё же многовато тут народу. Место популярное; днём в будни Латеранский собор почти полностью принадлежит туристам и заработкам на туристах. Жизнь религиозная отходит на второй план, и малолюдные службы проводят только в капеллах. Надо бы пораньше сюда выбраться, да куда там. Хотя локация, в принципе, способствовала. Минут за 15 можно дойти от Порта-Маджоре отнюдь не торопясь.
А пока что я понял, что несколько пресытился парадными базиликами. Это всё интересно, но чуточку однообразно. Так что покинул Сан-Джованни я поспешно, решив, что, может, как-нибудь в другой раз досмотрю. Или это и так уже другой раз? Не суть.
Купель, в которой не купаются, и лестница, по которой не ходят
Но это, как говорят в телемагазине, ещё не всё! Тот, кто сегодня закажет архибазилику дойдёт до архибазилики, также совершенно бесплатно получит баптистерий V века. Его я в прошлый раз видел, но не заходил. Называется он Сан-Джованни-ин-Фонте. Баптистерии, сколько я видел, все по понятной причине посвящены Иоанну Крестителю. Вроде тут действительно были какие-то источники (fonte) и античный нимфеум над ними, который при Константине трансформировали в крестильню. Нынешнее здание чуть более позднее (Константин – это всё же первая половина IV века), но отдельные элементы вроде порфировых колонн взяты от ранних построек. В основном нынешний интерьер – работа Джан Лоренцо Бернини.
Определённо, по прямому назначению она давненько не используется. А жаль; ванночка симпатичная. В баптистерии я застал группу престарелых немецких пенсионеров. Что-то есть очень жизнеутверждающее в их неторопливой, шаркающей, поскрипывающей, но неостановимой поступи по европейским достопримечательностям. Пока ты можешь двигаться, пусть даже сидя во влекомой кем-то каталке, жизнь с её скромными удовольствиями продолжается. И не самое малое из этих удовольствий – гулять по всяким интересным местам Рима.
Восьмиугольная форма этого баптистерия (которой он, вероятно, обязан происхождению от нимфеума) стала стандартом, по которому позже строились аналогичные заведения. Казалось бы, прямоугольная форма с точки зрения строительства удобнее. Но баптистерии (если это отдельные здания) почти сплошь восьмиугольные. Навскидку разве что Пиза выбивается из этого правила: там баптистерий круглый в плане. И Сиена, где это вообще не отдельное здание.
Стены капеллы выглядят очень старыми (в отличие от пола и алтаря), но в них огромные окна, из-за чего внутри нехарактерно для церковного здания светло. Видимо, остекление для них изначально не предполагалось (они и сейчас-то практически без переплётов), а некоторые из них даже не окнами были, а арками, позже заложенными в нижней части.
Симпатичное место, но откровением баптистерий всё же не стал. Наверное, у меня и правда некоторое отупение наступило от избытка прекрасного, особенно в его самом пошлом, то есть (применительно к Италии) барочном исполнении. Бернини – он, конечно, великий полководец скульптор, но сколько ж можно-то?
Ещё один пример чрезмерности – здание через дорогу от Сан-Джованни.
Внутри смонтирована лестница, якобы привезённая упоминавшейся выше Еленой Равноапостольной из Иерусалима. Лестницу она самолично повыдергала из претория римского префекта, причём на ступеньках сохранились пятна крови Христа, оставленные в ходе отправления Понтием Пилатом римского правосудия. Помыть-то ведь там за без малого 3 века между Пилатом и Еленой никто не удосужился, правильно? Так и ходили по пятнам. Но мне интересно: почему именно лестницу? Скажем, тазик, в котором Пилат умыл руки – вещь куда более полезная, на мой взгляд. И гораздо более компактная. Да и чем плох сам Пилат в качестве экспоната, в конце концов? Он уж точно имеет более непосредственное отношение к Страстям, чем крайне сомнительная лестница.
Тем не менее, лестница была объявлена очень святой и стала местом паломничества. Причём она слишком святая, чтобы подниматься по ней ногами; это можно делать только на коленях, на каждой ступеньке (их 28) читая подобающую молитву. Желающих хватает, и чтобы святой казённый мрамор коленями нафиг не истёрли (а тут по пословице про дурака и молитву не то что мрамор, а даже гранит изничтожат), ступени закрыты кожухом.
Наверху лестницы находятся церковь Сан-Лоренцо и капелла Санкта-Санкторум («Святая Святых»). Для тех, кому на коленях подниматься недосуг, есть обычная лестница. Но надо купить билет. Это вроде единственная действующая церковь в Риме, за сам факт входа в которую нужно заплатить. Хотя даже это не совсем правда: на коленках-то бесплатно. Только у меня с коленками (особенно с левой), как назло, совсем нынче беда, а платить жаба не позволяет. Так что остался я без Святая Святых.
Сан-Клементе
Это, конечно, Латеранский обелиск – самый большой древнеегипетский гранитный памятник из установленных в Риме папами. Фрейда на них не было :)). Собственно, тут я несколько повторяюсь, поскольку в прошлый раз про него рассказывал.
Но мой дальнейший маршрут вполне оригинальный.
Но что это там вдали маячит? Не Колизей ли? Сложно в центре Рима так проложить маршрут, чтобы ничего знакового на глаза не попадалось. Хотя что мне до того Колизея? Я нынче могу гордо посматривать в сторону толкущихся у него туристов и делать вид, что мне дела нет до этой попсы :). Хотя на самом деле мне нравится смотреть на Колизей.
Я до него не дошёл, потому что целью моей была церковь, посвящённая святому Клименту. Легендарная история этого человека замысловата, как и у большинства раннехристианских святых (а Климент I считается католической церковью 4-м папой римским). Непроста и базилика (малая базилика) его имени. Очень она необычно устроена, с огороженным стенками конвентом в центре, двумя амвонами по бокам от него. Мозаика в византийском стиле в апсиде намекает на почтенный возраст (потом посмотрел – XII век). Но показать ничего из этого не смогу, потому как снимать нельзя, и с этим строго. Храм доминиканский, и монахи не очень-то хотят делиться красотой с широкими народными массами, не имеющими возможности или желания засвидетельствовать свою тягу к прекрасному лично. Так что единственный снимок – в атриуме. А жаль.
Прямо под атриумом раскопанный митреум (храм Митры). Посетить можно, но довольно дорогое это удовольствие. Особенно с учётом запрета на съёмку. Простенькой любительской камерой без света и штатива снимать в подземелье в принципе затея не очень перспективная, но изредка всё же что-то получается. И когда запрещают… ну, это сильно уменьшает моё желание расстаться с 10 евро.
Санто-мазо
До Колизея я и после не дошёл. Пешком возле него я, получается, нынче ни разу не был. Но на транспорте проезжал многократно. Тут довольно оживлённый перекрёсток путей, хотя движение по улице Фори-Империали (между Колизеем и площадью Венеции) нынче сильно ограничено из-за работ по прокладке линии C метрополитена.
Справа там виднеется уцелевший кусочек акведука Нерона над аркой Долабеллы, построенной в 10 году н. э. предположительно на месте одних из ворот Сервиевых городских стен. Куда ни глянь, кругом история. Таков уж Рим. Кстати, небо не то чтобы откровенно хмурится, но отдельные намёки нехорошие делает. «Гисметео» грозит грозой часа в 2, хотя местный сайт дождя не обещал. Что ж, посмотрим-посмотрим. Зонт лежит в рюкзаке за плечами, и это позволяет презрительно улыбаться в коварное лицо прогноза погоды.
Найти вход в Санто-Стефано оказалось не так уж просто (ещё и вездесущие метростроительные работы вмешались), но я справился. И оно того стоило. Экстерьера у этой малой базилики, почитай, нет, но интерьера хватит на несколько.
Полностью она называется Базилика-ди-Санто-Стефано-Ротондо-аль-Челио, где Челио – это Целий, один из холмов Рима. И да, это ротонда, и ещё какая! Я знал, я знал, что Рим с лихвой возместит мне непопадание в Сант-Андреа-ин-Виа-Фламиниа!
Ротонда тут несколько хитрая: с перегородкой посредине.
У меня как-то сразу закралось подозрение, что здание совсем-совсем древнее. И было построено под что-то иное, но «адаптировано» для христианского храма (хотя форма ротонды вполне себе существовала в раннем церковном зодчестве). Но нет, постройка изначально церковная. Разве что, колонны (готов поставить на спор свою шенгенскую визу) откуда-то притырили. Перегородка появилась в XII веке, чтобы поддерживать перекрытия; тогда же церковь потеряла бо́льшую часть самого внешнего круга. Он трансформировался в вестибюль и пару капелл.
Но несмотря на такой секвестр к середине XV века церковь стояла без крыши, и восстанавливать пришлось по новой. Тогда-то (во второй половине XV века) в центре появились ренессансный пресвитерий и алтарь.
При уменьшившей церковь реконструкции XII века циркулярную колоннаду, отделявшую внутренний амбулаторий от внешнего, заложили и превратили в наружную стену. В XVI веке её расписали фресками, изображающими сцены мучения различных святых.
Стилистика этих произведений несколько… настораживающая. Учебно-наглядным пособием отдаёт. Буковки расставлены – видимо, чтобы последовательность шагов обозначить.
Да сами святые как-то странно себя ведут. Расстаются с конечностями, а то и с жизнью если не радостно, то с каким-то позитивным безразличием. Будь они хоть трижды святые, что же это за мученичество, если никакого страдания в программе не предусмотрено?!
При взгляде на фреску, изображающую святого Прима (Примуса) – мощи его и брата-подельника Фелициана как раз находятся в базилике – невольно закрадывается подозрение о происхождении названия популярного в XX веке бытового нагревательного прибора.
Не сказать, что народу совсем никого (чай, навыки следопыта не у меня одного имеются), но по сравнению с другими сегодняшними церквями тут очень тихо и спокойно. Приятно – даже несмотря на некоторый натурализм оформления.
Последний обелиск
От комплексного билета «Аппиева дорога» у меня ещё оставались термы Каракаллы. И я уже совсем собрался туда пойти (тут недалеко), но по дороге занесло меня в парк Вилла Челимонтана, куда я вовсе не собирался, но Гугл уверенно показал мне дорожку к термам из этого парка. То был перст судьбы.
Точнее сказать, это т. н. обелиск Виллы Челимонтана. Тринадцатый и последний (по времени обнаружения мной) античный обелиск Рима. К тому же, он самый маленький: длина сохранившейся оригинальной части (примерно половина от исходной) всего 2,68 метра. Так что не перст даже, а так, перстик. Для солидности его надставили: видно, что древняя часть с иероглифами «привита» на столб из другого гранита. Тем не менее, это настоящее древнеегипетское изделие XIII века до н. э. На этом месте стоит с 1820 года.
Итак, теперь я видел их все (Квиринальский – мельком и не снимал). А ведь, повторюсь, никогда специально встречи с ними не искал, и где они находятся, не выяснял. Но то ли судьбе было угодно, чтобы я не покидал Рим, не закончив с обелисками, то ли папы предусмотрительно натыкали их в те места, где я буду ходить.
А в Риме ведь ещё есть и 4 современных (начиная с XIX века) обелиска, из которых я видел пока только один (который на Форуме Муссолини). Так что фронт работ не исчерпан :).
В остальном Вилла Челимонтана – обычный городской парк, где гуляют немногочисленные горожане, играют дети и хомячат что-то редкие французские туристы.
А выхода в сторону терм Каракаллы из парка на самом деле нет. Дорожка-то есть, но она тщательно заперта воротами, и там дальше, похоже, какая-то частная территория. Пришлось выходить куда получится. Применительно к Риму это часто означает к какой-нибудь древней базилике.
Иоанн и Павел в данном случае не апостолы, а два казнённых на этом месте мученика IV века. Только они не братья, как Прим и Фелициан, а просто коллеги. Церковь в самом деле теоретически древняя: она успела пострадать уже при разграблении Рима готами в 410 году. Романские фасад с портиком, напоминающим о Сан-Паоло-фуори-ле-мура, и колокольня – результат перестройки начала XII века.
В XVIII веке базилику избарочили, но в 1951 году фасад, насколько смогли, вернули в прежнее состояние. Внутри базилика осталась неприлично барочной, но я этого не видел. Хоть я и несколько переел этого добра, не зайти в базилику, когда она сама просится, вряд ли смог бы. Однако не судьба: вторник и среда у неё выходные. И слава богу.
Улица, спускающаяся в сторону ложбины между Целием и Палатином, считается одной из старейших ныне существующих улиц Рима. Называется она Clivo di Scauro, что является итальянизированным вариантом латинского названия Clivus Scauri (что-то вроде «Скауров спуск»).
Вроде не готика, чтобы контрфорсы (да ещё в таком количестве) иметь, но, видимо, в какой-то момент (довольно давно, судя по кладке) выявилась необходимость в укреплении стен. И поскольку кроме этой улицы мне и деваться-то особенно некуда было, о термах Каракаллы и недоиспользованном билете я более не помышлял. Видел я, в конце концов, и терм тоже. И решил отправиться проведать Авентин. Как он тут без меня? Не болеет ли?
Не дождётесь!
Опять знакомые места – Большой цирк.
Что интересно и неожиданно, копать тут перестали. Поразительная оперативность. Что ещё интереснее, в зону раскопок пускают: южный конец обнесён забором, и внутри у средневековой башни Молетта пасётся группа! Но, поозиравшись, я так и не понял, где вход. Да и ладно, мне всё равно туда не надо. Да и надо было бы, всё равно бы не пустили: по будням вход только для групп, а одиночных посетителей пускают в выходные. Может, в другой раз; возьму на заметку.
Остальная часть Большого цирка открыта для публики.
Чайка на голове Джузеппе Мадзини будто и не улетала с тех пор, как я был здесь в прошлый раз в далёком 2013 году.
На крестах православных церквей, знаю, бывают поддельные голуби. Пригляделся – нет, вроде птичка вполне живая. Может, дежурство тут у них вроде почётного караула. Человек заслуженный; вполне мог удостоиться.
Прогулку по Авентину со стороны Большого цирка странно не начать с посещения городского розария. Именно так я и собирался поступить, но розарий оказался закрыт до 21 апреля. Не поспели ещё розочки; это вам не какие-то прозаичные артишоки, чтобы в такую рань быть готовыми. Ладно, гуляем дальше без цветочков.
Двери, которые никогда не открываются
Это на улице Санта-Сабина. В саму Санта-Сабину (точнее, базилику Святой Сабины, построенную в V веке) я в прошлый раз не попал, но нынче смог исправить это упущение.
Скромно и симпатично. Явно мало подвергшаяся поздним перестройкам древняя базилика, но тут тоже (как и в Сан-Клементе) в центре конвент и 2 амвона по бокам от него. Опять-таки закон парных случаев. Оно и немудрено: базилика-то тоже доминиканская, причём это их главный храм. Но смотрятся интерьеры всё же сильно по-разному: здесь конвент теряется в пространстве просторной базилики, потому не выглядит неожиданно, как в куда более компактной Сан-Клементе. Колонны, кстати, позаимствованы у стоявшего ранее на этом месте римского храма Юноны.
Я выяснил, почему главный храм доминиканцев посвящён не основателю ордена (вполне респектабельному святому), а посторонней и довольно малоизвестной Сабине. Дело не просто в том, что базилика с мощами мученицы II века много старше ордена. Поменять посвящение не такая уж сложная штука. Однако сам орден родился именно здесь. Святой Доминик жил в конвенте при этой базилике, и близко не будучи ещё святым. А уже когда и стал, переименовывать доминиканский дом родной было бы, возможно, неподобающе. К тому же, похоронен он не здесь, а в Болонье (базилику Сан-Доменико мы с тёзкой-дотторе снаружи видели).
Главный раритет этой базилики не мощи замученной сенаторской вдовы и даже не сидение, вытертое святым доминиковым седалищем. Это кипарисовые двери V века, выглядящие настолько хорошо, что сложно поверить, что они помнят римских императоров. Ладно камни; но дерево куда более уязвимо, и сохранность этих дверей сродни чуду.
Стекло (чтобы руками не лапали) вид не улучшает, но резных панелей туда попало всего 2 из 18 (остальные 10 тоже были резные, но они до наших дней не дошли). Сюжеты, конечно, библейские.
Постфактум я осознал, что не уделил этой базилике и половины того внимания, которого она заслуживала. Просто кончилось место в базиличном отделе мозга; что тут поделаешь?
И на всю эту прелесть практически ни одного претендента, кроме меня. За что я Авентин ещё в прошлый раз полюбил, это что редкий турист доползает до середины подъёма на него. Хотя не такой уж и суровый тут подъём.
Небольшая очередь смотреть в дырку ворот главной резиденции Мальтийского ордена всё же присутствует.
Моя вторая попытка запечатлеть содержимое дырки должна была быть более успешной из-за лучшего направления освещения (хотя идеальное время для дырки всё же не пополудни, а позднее утро, когда солнце на юго-востоке).
Ну… Да, получше. Хотя сказать «хорошо» было бы явным преувеличением. Всё равно бледным дальний план получается. И ведь дымки-то вроде нет.
Это я на обратном пути в сад Аранчи заглянул. Полюбоваться видом Трастевере, дать отдых ноге.
Понаехавший чел (который слева, не благополучный китайский турист) уплетает благотворительный обед, который неподалёку раздают монахи. Примерно такое же варево как то, чем нас с Настей потчевали в миланском хостеле. Однако время-то обеденное, и неплохо бы перекусить, поскольку ужина у меня не предвидится. Я, правда, позже у Торре-Арджентина наткнулся на недорогие аранчини, но это было уже после обеда, и они у меня в итоге благополучно доехали до Москвы.
Как поесть на Авентине
Да очень просто. Сначала спускаешься вниз к реке по пандусу, который называется Clivio di Rocca Savella и иногда может быть закрыт.
Хозяева недвижимости, расположенной за забором слева, посчитали забор сам по себе недостаточной защитой и добавили в него декоративно-колюще-режущие элементы.
Затем по Палатинскому мосту нужно перейти Тибр.
Ниша под набережной на противоположном берегу – это выход Большой Клоаки. Ещё в первые века существования Рима была прорыта сеть каналов для дренажа и слива отходов. Самым большим каналом была Большая Клоака. Позднее (но тоже задолго до Рождества Христова) её облицевали и перекрыли, превратив в коллектор. В таком качестве он действует до сих пор(!), но уже только как ливневая канализация. Бытовые сточные воды прямо в Тибр, понятно, давно не сливают. Если присмотреться, то видно, что в Большой Клоаке есть какая-то жизнь. А что, чем не крыша над головой?
Но я отвлёкся от темы. Мост нужно переходить, потому что самый лучший способ поесть на Авентине – это переместиться в Трастевере. А в Трастевере остаться голодным… возможно, конечно, но это нужно иметь неслабую силу воли. Поесть и повеселиться – это сюда. Долго искать мне не пришлось. «Ланч-буфет» по вполне божеской цене мог бы спасти даже отца русской демократии, а уж меня так и подавно. Я несколько опасался какой-нибудь засады, что в Риме вполне возможно по отношению к туристам, но всё оказалось чинно и честно. На выбор жареная картошка с сосисками, салат, бутерброды, полента, паста, ризотто и… Показалось, что это перловка с лучком и ещё какой-то ерундой. Совсем не ожидал в Италии встретить. Взял попробовать – оказалась всё же пшеница.
Кухня, прямо скажем, не очень аутентичная, ну так мне и обещали lunch, а не pranzo. Англоговорящие туристы, видимо, картошечку с сосисками на обед очень уважают. И тут к ним так привыкли, что оказалось довольно сложно заставить ребят общаться по-итальянски. В целом-то с английским у меня получше, чем с итальянским, но в части «попить-поесть» Данте ближе и понятнее Шекспира. Однако в Риме от туриста чаще всего не ждут, что он сможет выдавить что-то за рамками «бонджорно» и «грацие» (даже этого не особо ждут). И у римлян то и дело случается разрыв шаблона, когда начинаешь говорить с ними на плохом итальянском. Вспомнить хотя бы давешнего соседа по столику тут же, в Трастевере. Он-то был необщительный, потому что английский у него плоховатый. А официанту наверняка проще общаться со мной по-английски, чем разбирать то, что я сказал, и объяснять своё простыми словами. Но такой уж у меня каприз. Имею право.
Звериный оскал экуменизма
Обедал я довольно поздно (это и неплохо с той точки зрения, что народу поменьше), и всё же времени оставалось ещё довольно. Дай, думаю, загляну в Пантеон. Погода хоть и не ясная, но всяко посветлее будет, чем в прошлый раз. И вот подхожу я к Пьяцца-делла-Ротонда…
… а там очередь во всю площадь в три слоя на досмотр. Не только, оказывается, в великих базиликах досматривают. Объект популярный, что и говорить. Проверяли бы уж прямо на въезде в Рим, что ли, чтобы потом во всех местах время не тратить.
Стоять я, конечно, не стал. Если тут столько народу, то наверняка и внутри более чем достаточно. А я явно не за этим шёл. Тут поблизости ещё парочка объектов есть, которые я пометил как интересные. Во-первых, сооружение, высокопарно называемое Храмом божественного Адриана (императора, оставившего большой монументальный след в Риме). На деле от грандиозного храма середины II века осталась колоннада, встроенная в здание XVII века и наблюдаемая с площади Пьетра.
То есть примерно такой же коленкор, как колоннада Сан-Лоренцо в Милане, но там она побольше и свободно стоящая.
Совсем рядом площадь Сант-Иньяцио с одноимённой церковью, посвящённой Игнатию Лойоле, основателю ордена иезуитов. Церковь, соответственно, иезуитская. Тут мне в последний раз в этой поездке пришлось доставать соборную насадку (а потом, обрабатывая снимки, долго плеваться). Но всё же так лучше, чем никак.
Сильно присматриваться не нужно, чтобы понять, что купол ненастоящий. Это я ракурс ещё не лучший выбрал, пожалуй. Роспись-обманка – обычное дело в итальянской архитектуре. Но обычно имитируют лепнину, барельефы. А чтобы целый купол… Может, не зря иезуитов обвиняют в лукавстве и манипуляции правдой? Купола нет, но хочется, чтобы был? Нет проблем, нарисуем и скажем, что есть.
Убранство Сант-Иньяцио создано в самом конце XVII – первой половине XVIII века и выполнено уже не в манере зрелого барокко фасада, а ближе к рококо.
Пишут, что горельефы (а их тут несколько) мраморные, не гипсовые. Ещё бы у них на купол хватило :).
И, наконец, достойное завершение моей церковно-экскурсионной программы.
Называется эта штука «Храм Христа-царя». Вокруг чего-то большого с куполом сгрудились модели известных храмов мира. Причём, насколько я понял, не только христианских. Этакий апофеоз экуменизма. Но всё же собирать все религии предполагается вокруг Христа: это даже не обсуждается. На том все объединительные попытки и ломаются. Очень в религиях много такого, что не обсуждается.
Глядя на это чудо, сложно не вспомнить Неаполь, улицу Сан-Грегорио-Армено и игрушечные городки размером в несколько метров. Ан, создатель «Храма Христа-царя» действительно из этих мастеров миниатюр с уклоном в гигантоманию. Винченцо Пандольфи (так его звали) посвятил 28 лет жизни этому труду и умер вскоре после его завершения в 2005 году в возрасте 98 лет.
Ещё сложнее опознать в самом левом домике питерский Исаакий. Масштаб, таким образом, тут не выдержан. Да и сходство довольно отдалённое. Но не будем придираться слишком сильно. Как судить вложенную душу, пусть она и выглядит наивно?
Addio!
Последняя церковь (сколько ж их я посетил-то нынче?) позади, но с Римом прощаться ещё рано. Впереди последняя прогулка в сторону Эсквилино. Там уже Санта-Мария-Маджоре (нет, туда я уже точно не пойду :)) одним из двух куполов маячит.
От этой точки до входа в парк Вилла Альдобрандини около 100 метров. Но не решился, не зная, сколько у меня времени займёт путь до чемодана. В итоге посидеть на дорожку получилось в другом небольшом парке неподалёку от «Термини» – у Дома архитектуры.
Да-да, яркие образчики эклектики в Риме тоже есть. Тут после реконструкции всякие выставки проводят, лекции и прочие подобные мероприятия. Как раз какой-то культурно-массовый кипиш случился.
В парке жмурились на солнышке вышедшие проветриться эсквилинцы и всякие понаехавшие. А также пожилой котяра. Он, конечно, наверняка коренной римлянин, но вряд ли вышел на прогулку; скорее, тут его обычное место жительства.
Вообще, римская котопопуляция отличается большим количеством чёрных животных. Но итальянцы вовсе не свободны от предрассудков на этот счёт (это мягко говоря), потому здесь придумали специальный праздник – День защиты чёрных котов. 17 ноября отмечают, проводя среди населения разъяснительную работу. Что чёрные кошки не несут никакой угрозы; напротив, они вполне приятные и милые создания.
Ну всё, в путь. Погода сегодня не подвела: похмурилось как-то не всерьез и ненадолго. На сей раз «сыграл» итальянский прогноз. Что ж, Рим прощается со мной без слёз, но по-хорошему. В добрых чувствах на сей раз уезжаю и я. И с осознанием, что список того, что нужно сделать в Риме, едва ли сильно уменьшился. Например, я не погулял по центру ночью: просто сил не оставалось.
Дальнейшее прощание выдалось и вовсе сусальным.
Очень приветливая синьора в камере хранения выдала мне чемодан и пожелала доброго пути. Дальше в моём плане было несколько тонкое место. Самый короткий путь от камеры хранения к остановке автобуса лежит через подземный переход вокзала; его я ещё в понедельник разведал. Проблема только в том, что с обоих концов стоят контролёры и проверяют билеты. Поскольку из перехода прямой выход на платформы. До турникетов на вокзале в Риме пока не додумались. К счастью, потому что железяки бездушные отличаются некоторой бескомпромиссностью. С живыми синьорами договориться проще, и чтобы меня пропустили пройти насквозь, я заготовил трогательную речь про то, какой у меня тяжелый чемодан. Что чистая правда. (Кстати, никогда не стоит из вежливости интересоваться у знакомых, не надо ли чего из Италии. Потому что обычно надо :)).
Но мой пламенный спич не пригодился. Никто у меня ничего не спросил. То ли им надоело за день смотреть на билеты, то ли решили, что явный турист с чемоданом безбилетничать уж точно не будет.
Итого на остановку я пришёл минут за 20 до отправления по расписанию, когда автобус только-только начал посадку. Оно и хорошо, что заранее пришёл, потому что автобус довольно быстро набрался полный. У T.A.M. хоть и указываешь желаемый рейс, но и ты к нему не привязан (можно ехать любым в эту дату), и тебе сидячее место на нём никто не гарантирует: поспевай сам.
В аэропорту всё же случилась накладка: номер стойки регистрации на табло был указан неправильно. По слухам, во Фьюмичино это рядовое явление. Зато в результате в очереди познакомился с Леной. Почему-то везёт мне на попутчиц именно на обратном пути. Лена живёт с мужем-итальянцем в Калабрии и летела в Россию в гости к сыну. Мы очень мило пообщались по пути в Москву, а потом уже в фейсбуке обсуждали суровое российское лето.
Она, кстати, уполномоченный переводчик документов на итальянский, так что если кому нужно, обращайтесь.
А у меня почти что всё. Осталось только традиционное пополнение сантехнической коллекции.
< Добро пожаловать в Рим! | И ещё немного > |