11 августа 2012 (суббота). Две башни

Почём опиум для народа

После гостиничного завтрака, который, увы, не порадовал ни в малейшей степени, первым делом пришлось отправиться за сетевым переходником. Если во Флоренции в нашем «номере» нашлась в ванной розетка, куда я мог воткнуть вилку блока питания ноутбука, то в Болонье такого счастья мне не перепало. Не знаю, почему такие вилки у нас называют «евровилками»: в известной мне Европе розетки в основном другие.

Визит в фотомагазин накануне обогатил меня знанием слова adattore (адаптер), но не самим предметом. И вчера к вечеру ноут разрядился почти полностью. В PAM’е (магазин именно этой сети так здорово выручил нас в прошлом году в Вероне) такой продукции мы тоже не нашли, и я начал спрашивать какого-то сотрудника магазина. Точнее, начал пытаться спрашивать, поскольку слова adattore оказалось недостаточно, а этим моё знание электротехнической терминологии исчерпывалось. Но… в Италии можно смело уповать на то, что в критический момент рядом найдётся соотечественник, который поможет. Рядом случилась местная русская покупательница, которая помогла нам объясниться. Переходник был найден (надо было просто голову повыше задрать). Опять же, лишнюю мелочь поскидывал в терминал самообслуживания. Нравится мне эта штука в супермаркетах PAM, хотя никак не запомню, как с ними управляться.

Нравятся мне улицы, в перспективе которых что-то такое маячит. Может, потому что Бриксен напоминает, где каждая вторая улица упирается в горы.

Площадь Верди в Болонье – это, прежде всего, городской театр. Но на снимке совсем другое здание – августинский монастырь Сан-Джакомо-Маджоре. Тут обитали братья (по ордену) моих старых знакомых из Нойштифта. Зашли мы туда ради часовни Cв. Кикилии (Чечилии), где неплохо сохранились фрески, изображающие житие этой святой. Поскольку это городской монастырь, то это не большой двор и здания по периметру, а плотная застройка с проходами и скромными внутренними двориками. В одном из таких двориков оказался зрительный зал – небольшая сцена и стулья рядами. По всей видимости, прямо тут под открытым небом устраивают концерты: помещения упразднённого больше 200 лет назад монастыря ныне занимает болонская консерватория.

А монастырская церковь Сан-Джакомо вполне себе действует по сей день. Интересна она, прежде всего, цепочкой капелл, опоясывающих алтарь. И, пожалуй, тоже вполне стоит посещения.

Улица Джерузалемме (Иерусалимская) названа так неспроста. Она выходит к Санто-Стефано – церковному комплексу V–XIII веков, частично повторяющему Храм Гроба Господня в Иерусалиме. В стремлении заиметь «что-нибудь этакое» Болонья отметилась и в области «римейков». Комплекс Санто-Стефано, известный также как «7 церквей», может, и не так известен, как Пьяцца Маджоре с фонтаном «Нептун» или Две башни. Но уж если что-то стоит в Болонье посещения, так это точно Санто-Стефано.

Церковь действующая (по крайней мере, частично), и не все помещения открыты для туристов. Кое-где так и написано: «Сюда только насчёт помолиться». Всё бесплатно.

Невысокое восьмиугольное мозаичное здание – это как раз церковь Гроба Господня – старейшая часть комплекса, по преданию, построенная самим св. Петронием. Фотографировать в ней нельзя.

Часть помещений комплекса отведена под музей. С сувенирной лавочкой. Денис заинтересовался образком византийского типа в качестве сувенира для тётки. Продавец-священник(!) долго что-то втирал про греческий стиль и made in Italy, а потом плавно перешёл к предложению путеводителя на русском (мы представились) «всего за 3 евро». Говорил он в основном по-итальянски, но ключевые английские слова знал. Отвязаться от него оказалось непросто. Только убедившись, что его красноречие пропадает всуе, падре пошептал что-то над образком и отдал его Денису.

Ещё одна часовня, как я понял, не входит в исторический «список семи», но находится там же. Это часовня (по другим данным – церковь) Мадонны Лоретской. Она примечательна тем, что посвящена лётчикам. С 1955 года здесь чтут память военных авиаторов, отдавших жизнь за Италию, и гражданских, погибших «при исполнении». На стене размещён «фотомартиролог», надпись над которым гласит «Чтобы Родина жила».

Азинелли

Слегка освежившись в кафе на площади Санто-Стефано, мы двинулись дальше, к двум башням. Болонья мне положительно нравится. Малолюдно, красиво, как-то спокойно и даже, я бы сказал, благостно.

Башня Азинелли оказалась единственным за всю Болонью местом, где с нас взяли деньги просто за то, чтобы куда-то войти. Аж по три евро. Подниматься вверх нужно по узкой деревянной лесенке, которая вообще непонятно на чём держится. В нескольких местах башня перекрыта площадками, где можно перевести дыхание (всё-таки почти 100 метров вверх). Опять же, нет сквозного вида на 100 метров вниз, который мог бы многим создать дискомфорт и был бы даже опасен (мало ли кто чего уронит с такой-то высоты). В полу на площадках предусмотрительно оставлены дырочки подходящего для объектива диаметра.

Запыхался я, конечно; не без этого. Я ведь ещё всю нашу воду и бинокль тащил. Вроде, вес и небольшой, но при таком упражнении он вполне даёт о себе знать.

Ну, и, наконец, то, ради чего всё это было затеяно. Виды Болоньи сверху.

Хорошо видны (слева направо) базилика Сан-Петронио, Палаццо д’Аккурсио (с курантами), торец Палаццо Подеста и примыкающее к нему Паллацо Ре Энцо со средневековой башенкой. Вдалеке на холме призывно маячит Сан-Лука, куда мы отправимся завтра. Разве можно устоять?

Видно, что башен в Болонье, в общем, хватает, даже кроме колоколен. Бо́льшая часть из них находится в частном владении, и туристов туда не зовут. Да и зачем, когда есть Азинелли? Что-то оранжевое в центре кадра между башнями – хор собора Сан-Пьетро.

Церковь чуть левее центра кадра – это Сан-Джакомо. У неё очень необычная форма перекрытия – что-то вроде трёх сливающихся куполов.

А прямо у подножия Двух башен стоит церковь святых Варфоломея и Каетана. Она, как я позднее выяснил, имеет интересный барочный интерьер, но мы туда не заходили.

По скрещенным теням легко заметить, что башни не параллельны довольно-таки сильно.

За лазанием по башням и церквям незаметно подошло время обедать, и мы потихоньку двинулись в сторону C’entro. По дороге нас всё время пытались перехватить магазины, зазывая сказочными скидками (как раз был сезон летних распродаж). Иногда им это удавалось. Августовский шоппинг в Болонье оказался неплох – по крайней мере, по ценам.

Не то чтобы в C’entro было мёдом намазано; просто вообще никакой внятной альтернативы не просматривалось. Хоть Болонья и «гастрономическая столица», но пока что мы не заметили, чтобы было сильно вкуснее, чем во Флоренции. А вот по количеству мы здесь ели точно больше. Средняя болонская порция увесистее флорентийской (хотя и ту маленькой не назовёшь). И, как я уже писал, еда дороже. Обед снова обошёлся в 13,80€, то есть примерно 550 рублей. Впрочем, если бы я всё то же самое съел в Москве, к примеру, в «Му-му», ещё вопрос, сколько бы у меня получилось. Как и везде в Италии, в C’entro к обеду есть какой-никакой выбор вина, но не очень-то оно дешёвое для заведения самообслуживания.

В болонской сувенирке преобладают мотивы двух башен и… всевозможной еды. Отобедав тортеллинями (это что-то вроде пельмешек или вареничков), я не устоял перед аналогичными магнитами. Считается, что придумали эту разновидность пасты именно в Болонье. На холодильнике такое украшение выглядит даже уместнее, чем какой-нибудь собор или башня.

Креветочка

Изначальный план на день – поехать в соседний город Феррару любоваться тамошним Всемирным наследием – был отставлен в пользу продолжения банкета в Болонье. Хоть Всемирного наследия тут нет, по Болонье просто очень приятно гулять. В субботу и воскресенье главную улицу перекрывают для машин, и горожане вместе с гостями города шатаются по магазинам и забегаловкам. Последних довольно много – это не нормальный ужин вечером искать. Но выглядели (да и пахли) они не особенно привлекательно.

Так что мы неторопливо обходили кажущиеся интересными местечки Болоньи, нагуливая аппетит к ужину.

Рядом с церковью маячит не что иное как арка с саркофагом, хорошо знакомая по Вероне. Точнее, маячат даже две арки: двое из знаменитых «четырёх болонских докторов» похоронены около Сан-Франческо. Только доктора эти никого не лечили, поскольку были они докторами права. Арки двух других находятся около Сан-Доменико. Вот наглядная разница между аристократической Вероной и университетской Болоньей: сложно представить, чтобы в Вероне предметом почитания сделали могилу юриста.

Наверное, ко всему можно привыкнуть; даже к тому, что прямо за окном торчит такая штука.

Базилика Сан-Доменико необычна по архитектуре. Она построена в форме латинского креста с большим трансептом, смещённым в сторону портала, а не апсиды. И богато украшена внутри. Святой Доминик (Сан-Доменико по-итальянски) – основатель ордена доминиканцев. Его останки (т.е. мощи, раз уж он святой) покоятся внутри. Зайти бы, конечно, стоило, но для этого нужно было прийти пораньше.

Статуя Мадонны на колонне – весьма характерный элемент болонского антуража. Разнообразные возвышенные святые тут попадаются сплошь и рядом.

Мальпиги был как раз врач, как просветил меня коллега-дотторе. В его ли честь названа площадь, достоверно неизвестно, поскольку у этой фамилии были и другие известные носители. Например, искусство изготовления считающегося самым лучшим бальзамического уксуса из Модены развила именно эта семья. А это для Эмилии-Романьи (региона, столицей которого является Болонья), пожалуй, не меньший повод для увековечения, чем заслуги на ниве здравоохранения. Если бы, скажем, у мортаделлы был изобретатель, памятник ему точно стоял бы на одной из главных площадей Болоньи.

По скромности этого бюста легко догадаться, что граф Кавур никакую колбасу не придумал. Он всего лишь фактически руководил объединением Италии, будучи премьер-министром у Виктора Эммануила II. И поскольку он не был ни монархом, ни народным героем (как Гарибальди), его память отмечается скромнее. Больших памятников ему я не видел ни разу, но улицы или площади его имени попадаются частенько. Даже в Больцано такая есть, хотя это, конечно, уже из раздела «насильственная итальянизация Южного Тироля».

Кстати, памятника королю мы в Болонье не обнаружили (Гарибальди-то стоит… точнее, сидит на лошади около C’entro). Оказывается, в 1945 году конную статую короля «сослали» с Пьяцца Маджоре(!) в парк на тогдашней окраине. А самой площади, которая тогда носила имя Виктора Эммануила, «вернули историческое название». Знакомо, правда? Интересно, чем король-объединитель болонцам так не угодил.

Бродя по городу, мы в разных местах натыкались на странную парочку. Один парнишка держал в руках планшет с каким-то изображением или видео, а второй его снимал на камеру. Видимо, какой-то «проект». Наверняка всё это потом попало на Youtube, но как его там найдёшь?!

Темно на снимке, потому что аккумуляторы опять померли, и на вспышку их не хватало. А тут как на зло в тени всё было. Впрочем, когда мы добрели до парка Монтаньола, аккумуляторы, отлежавшись, смилостивились ещё на пару кадров.

8 августа 1849 года, во время первой революции против австрийцев, в Болонье казнили двух итальянских патриотов. Австрияки вообще не особо церемонились насчёт казнить кого-нибудь, но с гарибальдийцами Уго Басси (его именем названа одна из центральных улиц – см. выше) и Джованни Ливраги получилось совсем некрасиво: австрийцам их передали итальянские гражданские власти. История получила большой резонанс, и Уго Басси стал национальным героем.

В парке посмотреть стоит, пожалуй, на фонтан, окружённый чрезвычайно «добрыми» скульптурами.

Но итальянцев они не смущают, и парк является популярным местом выгула детишек. Только мы подошли к фонтану, как заметили бабушку, пасущую внука и разговаривающую с ним… по-русски. Бабушка оказалась из Молдавии. Вместе с дедушкой они приезжают на полгода в Италию к дочери, которая вышла за итальянца. Насовсем перебраться пока не собрались, но это, наверное, вопрос времени.

Немного поговорив об итальянском житье-бытье и о том, где можно поесть в Болонье (тут нам бабушка мало чем смогла помочь), мы двинулись дальше искать выход из парка с другой стороны. Оказалось это непросто. Пока мы играли в игру «сам себе Иван Сусанин», совсем стемнело. А вопрос ужина всё ещё оставался открытым. В окрестностях вокзала обнаружить что-то подходящее нам не удалось, и мы просто брели куда глаза глядят в надежде, что что-то подвернётся.

Подвернулся ресторан Il Piccolo Gambero («Креветочка»). Пока мы листали меню у ворот ресторанного дворика, к нам выбежал здороваться хозяин. Не помню, на каком языке он это сделал, но здороваться он определённо умел на многих. Дальше этого владел только итальянским. Но это оказалось несущественным: среди официантов обнаружились не только англоговорящие, но даже русскоговорящий Костя… и тоже из Молдавии. Из Кишинёва, если быть точным.

Столы были накрыты прямо во дворе; в этот час там было как раз очень хорошо, и немногочисленные гости не стремились под кондиционер в зал. Во двор же вытащили и телевизор, по которому шла олимпиада в Лондоне. Так свершилось, что лично для меня репутацию кулинарной столицы Болонья вполне оправдала. Так вкусно (и так дорого) я в Италии ещё не ел. Может, 62 евро на двоих – не так уж много, но я-то привык к более бюджетным вариантам. Хотя с ценой всё понятно: «Креветочка» – полноценный ристоранте, а не какая-то там траттория. Безусловно, возможность попробовать кухню весьма высокого болонского уровня стоила потраченных денег. А в качестве бонуса я (благодаря Косте) выучил, как по-итальянски будет зубочистка.

---

< 10 августа

12 августа >