22 декабря 2014 (понедельник). Триест

Корзинка позитива

Италия напоследок голубым небом нас не порадовала, но тут сетовать было грех: на главном мероприятии нынешней поездки погода все 4 дня стояла просто сказочная. Да и в Вероне солнышка мы ухватили.

Отсюда нам завтра в 6:38 утра отправляться в Верону. На вокзале, кстати, есть универсам DeSpar с самым длительным (из того, что я видел) временем работы – с 6 утра до 9 вечера. Работающих круглосуточно универсамов (что не редкость в Москве) мной в Европе пока что вообще не обнаружено. Чужда им идея покупать колбасу в полночь. Однако утром, направляясь даже на весьма ранний поезд, уже можно что-то купить в дорогу.

Но мне всё же больше, чем DeSpar, понравился находящийся через дорогу от вокзала старый добрый PAM, хоть и открывается он только в 8. И ассортимент куда богаче, и цены поинтереснее. Вечером мы там оливковым маслом, сыром и ещё кое-какой «санкционкой» по мелочи весьма удачно затарились.

План ознакомления с Триестом у меня, разумеется, был подготовлен. Но от него тут же пришлось отступить, потому что буквально на соседней (с вокзалом) улице замаячило что-то очень напоминающее минарет.

Никакой это, разумеется, не минарет, поскольку крест на нём обозначен явственно. Вполне христианская колокольня церкви Непорочного сердца Марии. Непорочное сердце Марии – это иконографический образ, навроде как у нас Казанская Божия Матерь, которой тоже могут церковь посвятить. Всё-таки немного странно это. Скажем, Пушкин – наше всё, а его «Евгений Онегин» – шедевр русской литературы. Но никому ж не придёт в голову назвать, скажем, школу в честь «Евгения Онегина».

Есть в Триесте и неоготика. Она-то как раз изначально стояла в моём маршруте. Недалеко как раз, на Виа Тренто. Я-то думал, что урбанонимы Тренто и Триесте связаны с тем, что итальянцы до первой мировой стремились подчеркнуть своё стремление вернуть эти города в лоно матери-Италии. Ирредентизм (движение, суть которого в собирании всех «италоговорящих» земель) тогда пользовался популярностью. Но Триест не был итальянским до первой мировой, и по националистическим мотивам Виа Тренто здесь появиться просто не могла. Либо улицу назвали позже в честь уже состоявшегося воссоединения, либо (что тоже возможно) урбаноним появился ещё при австрийцах – в честь другого австрийского же города. Потом его только итальянизировали.

Когда эта штука построена, выяснить не удалось. На вид она совсем не старая, не ранее второй половины XIX века. Скорее, даже первая половина XX. Внутрь нас не пустили, и это не было неожиданностью: некатолические церкви в Италии вообще сложно застать открытыми для посещения.

Среди достопримечательностей Триеста числится и Гранд-канал (Canale Grande) – полный тёзка знаменитой венецианской протоки. Только тут он прямой как стрела (соответственно, искусственный) и масштабами не впечатляет: длины в нём всего 330 метров.

Днём он смотрится живописно, но без особого шика. А в темноте мы с Димой нашли его весьма «фотогеничным».

Вода в канале довольно чистая, немутная. Хотя Триест – крупный порт, портовые сооружения находятся заметно южнее, и море напротив центральной части города загрязняют не так уж сильно.

Перспективу канала красиво замыкает классическая церковь Сант-Антонио-Нуово, но внутри она слишком «нуово», чтобы представлять какой-то интерес. А рядом с ней стоит нечто хоть и тоже вполне «нуово», но для Италии незаурядное.

Строили и расписывали церковь, кстати, сугубо итальянцы. Внутрь попасть теоретически можно, но не в понедельник. Нам пришлось ограничиться созерцанием недавно отреставрированной наружности и рождественским рынком на одной из прекраснейших площадей города – Пьяцца Сант-Антонио-Нуово, на которую выходят обе церкви и канал. Рождественский рынок в Триесте, как и в Бассано, напоминает немецкие. Благо, в составе Италии город меньше 100 лет, и то с перерывом.

Но не только украшения и сувениры продают на рождественском рынке. Попадаются и вполне полезные в хозяйстве вещи.

Обратите внимание, насколько такой инструмент практичнее, чем наша гораздо более короткая скалка. Настю от покупки Дима отговорил только тем, что в чемодан не влезет, а в салон самолёта такую штуку не пропустят: холодное оружие :). А то сестра уже примеривалась.

Рядом и совершенно обычный продуктовый рынок.

Хотя тучки толпились на небе без зазрения совести, изредка солнышко через них пробивалось, позволяя делать сравнительно удачные снимки.

На таких террористов Иванов Помидоровых рядом и управа имеется.

В заливе есть марина для малых судов, но множество яхт стоит просто у набережной.

Ещё одна достопримечательность – уходящий в море на 240 метров мол Аудаче, названный в честь миноносца итальянских ВМФ, первым пришвартовавшегося в Триесте в 1918 году. С него (мола) отличная панорама, но её правая часть из-за близости самого мола в кадре у меня «отвалилась».

Ещё чуть дальше по берегу главная площадь города, названная в честь единства Италии. В приморском городе вообще обязательно должна быть площадь, открытая в сторону моря, и в Триесте этот вопрос решён основательно. И размах (пишут, что это самая большая приморская площадь в Европе), и эстетика на должном уровне.

Копья с загогулинами, похожие на геральдические лилии, на мачтах – это символы Триеста. По-итальянски они почему-то называются алебардами св. Сергия. Он тут служит замом небесного покровителя города – есть, оказывается, и такая должность. Сергия часто изображают именно с такой штуковиной, которая на алебарду при этом ну совсем не похожа. Не говоря уже о том, что алебарда – средневековое изобретение, и раннехристианскому мученику иметь её на вооружении странно.

И это не просто мачты на красивых постаментах, а флагштоки. Огромные полотнища государственного и городского флагов (видел на картинках), судя по всему, поднимают только по особым случаям. Наш приезд таковым несомненно является, так что отсутствие флагов – обычная итальянская безалаберность :).

Здание на заднем плане – это эклектичное Палаццо Муничипио (1875 год). Чем-то напоминает аналогичное заведение в Хошимине. Или, точнее, сайгонское заведение напоминает это, поскольку построено позднее. Но самое, пожалуй, интересное здание на площади находится сбоку.

Тоже чудо эклектики, смешавшее в себе флорентийскую лоджию с росписями в духе венского сецессиона (подправленными после присоединения Триеста к Италии). В этом здании, построенном для австрийской администрации, сейчас располагается префектура провинции.

На углу этой площади находится и туристический инфоцентр, где я разжился неплохой картой. Не то чтобы она мне так уж была нужна, но пусть будет. Люблю бумажные карты. Ещё тут есть навороченный фонтан, но «посуху» он не так уж занимательно смотрится.

За площадью начинается старый город, ощутимо поднимающийся вверх по мере удаления от моря. Там у меня было присмотрено демократичное заведение для обеда (который как-то незаметно подкрался), но в нём оказалось просто не протолкнуться, так что я от идеи идти туда открестился категорически несмотря на то, что мы уже урчали животами наперебой.

На такой случай есть безотказный рецепт – просто пойти дальше и найти первую попавшуюся едальню с приемлемым ценником. Рецепт безотказный, но не слишком эффективный: поиски, в принципе, могут занять время аккурат до ужина :).

Борса по-итальянски, как знает всякий уважающий себя шопоголик, это сумка (от неё ещё происходит когда-то популярное слово «барсетка»). Но это также и биржа. Собственно, палаццо 1806 года, где раньше биржа размещалась, на снимке выше и представлено. Державно-скипетровый памятник на колонне перед ним – это император Леопольд I. Австрийских монархов в Италии, прямо скажем, недолюбливают, но Триест тут исключение, поскольку главный порт империи Габсбурги милостями не обделяли.

Кстати, borsa – это ещё и кошелёк. Точнее, мошна. Может быть, площадь всё же в честь неё назвали. Потому что на ней представлены в основном магазины и кабаки отнюдь не бюджетного уровня. Но через некоторое время где-то в переулках мы всё же набрели на вполне удовлетворительную забегаловку. Люблю заведения, где не говорят по-английски: хоть объясниться при этом порой бывает непросто, соотношение цена/качество в таких местах обычно лучше. Название, правда, тут же забыл, но где находится, примерно помню.

Сквозь века

Старый город в Италии бывает хорош не только неведомыми туристам переулками с остериями. Там нет-нет да набредёшь на что-то неожиданное. Как, например, в Триесте на Пьяццетте Риккардо.

Арка – из того немногого, что осталось от античного Тергестума.

В Триесте на табличках с названиями улиц и площадей указано происхождение их названий (кто был тот, в честь кого они названы: писатель, политик, понтифик и т.п.) Под названием Пьяццетта Риккардо написано просто: топоним. То есть это традиционное название, а не в честь какого-то Риккардо.

Находящаяся по соседству Пьяцца Сан-Сильвестро так и вовсе пояснений не требует. Раз «Сан», значит святой. Площадь с таким названием обычно предполагает наличие на ней одноимённой церкви.

Выглядит многогобещающе: очень похоже на подлинную романскую постройку. И в самом деле, рубеж XI-XII веков. Но облизываться, обходя её в поисках входа, было рано. Портал-то нашёлся, но выглядел уж очень своеобразно.

Удивительно, но в старейшей церкви города обосновалась община экзотического протестантского направления. Не очень гармонирующая со зданием дверь была, разумеется, закрыта.

С горя мы двинули в находящуюся по соседству куда более крупную, но не древнюю (конец XVII века) церковь Санта-Мария-Маджоре. Снаружи её не снять, поскольку она на возвышенности; пришлось ограничиться интерьерами.

Вертепы в Италии не так популярны, как в немецкоговорящих краях, и нечасто увидишь хорошо исполненный. Но Триест – это всё же особая Италия, хоть и живут тут нынче вполне себе итальянцы. За подстветку вертепа, кстати, пришлось бросить монетку.

Ещё немного вверх по улице с загадочным названием Виа Каттедрале, и перед нами кафедральная базилика имени свмч. Иуста, святого покровителя Триеста (у которого целый св. Сергий в замах). Его именно здесь, в Триесте, казнили в начале IV века. Интересно, падуанская Иустина ему кем приходится?

Лучше собор всё же видно со стороны замка, вместе с остатками римской базилики.

Внутри, кстати, тоже производит впечатление изрядной старины, напоминая древние базилики Рима. Строился он при венецианцах под влиянием довольно консервативных византийских традиций. Собор пятинефный, что встречается в католических церквях редко.

Мозаики тут – это просто песня. Они оригинальные, это не позднейшая стилизация.

Что удивило, это полное отсутствие посетителей. Да, сейчас не высокий сезон, но я бы не сказал, что в городе совсем мало туристов. Я, признаться, когда готовился, то подробно не просматривал информацию и снимки этого места. Поскольку посещение собора такой древности, как говорится, «даже не обсуждается». (Это мы с Настей у Касперовича таких слов-паразитов нахватались.) И не ожидал столь неординарного объекта. Был удивлён, даже потрясён.

Тут же рядом ещё одна достопримечательность из числа «главных» – крепость. Или замок. Я различие понимаю, и формально это всё же замок, наверное, но как-то не поворачивается язык назвать так прагматичную фортификацию.

Но по понедельникам закрыто и здесь… да и слава богу. Замков мы уже посмотрели, а виды сегодня из-за погоды всё равно никакие.

Между крепостью и собором разбита небольшая аллея с непременным памятником павшим. В данном случае, триестинским добровольцам, воевавшим в первую мировую на стороне Италии. К воссоединению с Италией город в целом, надо сказать, не так уж и стремился. Они ведь и в Австрию-то переметнулись в XIV веке из-под руки Венеции по собственному почину. К тому же, регион издревле был мультикультурным. И ещё вопрос, более итальянским или южно-славянским (заметное германское влияние – это уже после присоединения к Австрии).

Позы, если присмотреться, у них в основном не страдальческие, как на многих других памятниках. Сдаётся мне, в фашистские времена всё это устроили.

Тем временем начало смеркаться: как раз нынче около полуночи случилось зимнее солнцестояние, и сегодняшний день был самым коротким в году.

На эту башню мы наткнулись случайно, спускаясь с холма. Интересно, что она называется не полновесным итальянским torre, а сокращённым tor. Что очень похоже на немецкое слово. Правда, в немецком Tor – ворота, а не башня. Но где башня, там зачастую и ворота (и наоборот). Хотя эта башня на надвратную непохожа. Ничего интересного я про неё найти не смог, кроме того, что это реликт городских стен.

Ещё чуть-чуть, и программа на сегодня выполнена.

В общем-то, театр как театр. Ничего ранее не виданного тут не обнаружилось. Он бы, пожалуй, смотрелся интереснее, не выходи на оживлённую улицу и не будь окружён современными домами. А так… оставил равнодушным. Хоть и античный, и даже в пристойной сохранности.

Скрипя сердцем

Ну как возможно проманкировать трамваем? И это ведь очень необычный трамвай. Он ходит в пригородное местечко Опичина (название, ясное дело, не итальянское ни разу). А поскольку это довольно высоко над Триестом, то часть пути он проделывает… как фуникулёр. Специальный трактор на тросовой тяге заталкивает его наверх. В общем, проманкировать таким средством передвижения для меня – дело немыслимое. Однако в общих интересах я, скрипя сердцем… Да, я в курсе, что правильно писать «скрепя сердце». Но оно реально скрипело, когда я выстраивал маршрут без трамвайной прогулки. Причём очень жалостно скрипело.

Почти так же жалостно, как душещипательна история австрийской императрицы Елизаветы, более известной как Сисси. Мы с ней ещё по Мерану знакомы – ан, оказывается, и в Триесте её помнят. Прямо перед вокзалом в скверике памятник стоит.

На прощальный ужин пошли в остерию поблизости от нашего незадачливого обиталища. И что вы думаете? Нас с порога спросили, заказывали ли мы столик. А поскольку не заказывали, то… Это уже традицией становится, что в биатлонной поездке нас не пускают в итальянский кабак. Пришлось распечатать стратегические запасы. То есть пойти в другое место из моего списка – Trattoria Re di Coppe. Оно оказалось миниатюрным заведением всего с несколькими столиками – из числа тех, куда чаще заходят выпить, чем поесть. Всего один синьор занимается там всем – и готовит, и обслуживает. Поэтому меню самое простецкое – либо жареная рыба, либо паста (включая заранее налепленные равиоли). Я объясняю синьору: мол, у нас последний ужин в Италии, хочется чего-то традиционного… А он, даже не дослушав: «No baccalà!» В смысле, трески нет. Все ж знают, что туристам в Триесте хочется непременно отведать самое знаменитое местное кушанье из вяленой трески. Ладно, нет проблем, поели другой, да ещё и свежей рыбки. Очень неплохо, кстати. В отличие от баккалы, которую я в 2012 году в Венеции пробовал, и которая ну вовсе меня не впечатлила.

Придётся вернуться и в Триест тоже. Как минимум, трамвай просто обязывает сделать это.

---

< Переход

Туманный эпилог >