27 октября 2013 (воскресенье). Ватикан

Или всё же печной горшок?

К туристам отношение в Риме, как я уже отмечал, довольно циничное. Ничуть не склонен по этому поводу кого-то осуждать: на месте римлян я бы тоже захотел поиметь хоть какую-то компенсацию за эти вечные толпы бестолковых зевак :). Но я нашёл исключение из повального стремления извлечь пару (а то и пару сотен) евро из моего кармана. Каждое четвёртое воскресенье месяца музеи Ватикана устраивают аттракцион неслыханной щедрости – пускают всех желающих бесплатно, в то время как обычно вход стоит 16 евро. Вроде, не бог весть какая экономия (за такие деньги в Риме даже не поужинаешь толком), однако надо попробовать, какова же она на вкус, халява по-римски.

Сказано – сделано. С утра свежо, и на улицах по-воскресному немноголюдно. Но в метро уже толпа. И было похоже, что состояла она в значительной степени из «конкурентов». Но, как оказалось, значительную часть стремящихся поутру в Ватикан интересовали не музеи, а исключительно папа. Ибо каждое воскресенье в 12 часов он выходит на балкон и благословляет паству, собравшуюся на площади Св. Петра.

К Ватикану я подошёл в половине 9-го; музейная очередь во весь тротуар шириной в это время вытянулась почти на полкилометра от входа и неуклонно прибывала. Это ещё меня каким-то чудом надоумило пойти не ко входу в музеи, а в сторону площади – я как раз к хвосту очереди вышел. Как минимум, минут 10 лишнего стояния сэкономил. А масса стремящихся к Сан-Пьетро была ещё гуще музейной очереди: скорее всего, на площадь просто ещё не пускали.

Ватикан обнесён стеной аки Кремль, хоть и не такой высокой и без башен. То есть стена изначально не оборонительная, а «для порядку». Предыдущий папа (Бенедикт XIV) обновил ворота, так на них теперь красуется его имя. Ох уж эти папы; ничего не могут сделать без того, чтобы заодно не увековечиться.

В музеи в халявное воскресенье запускают с 9 до 12:30, в 2 часа дня музеи уже закрываются: хорошенького понемножку. Очередь же начала потихоньку продвигаться задолго до времени открытия музеев. Думаю, что просто уплотнялась: едва ли в музеи могли начать запускать раньше. Это было бы как-то совсем не по-итальянски (уж тем более не по-римски).

К 9:00 (когда музеи открылись) я уже продвинулся минимум метров на 30. Говорю «я», поскольку двигался немного быстрее «среднего туриста». В такой толпе нет понятия «кто за кем», а школа стояния в больших очередях у нас такая, что большинству европейцев и не снилось. И это я вовсе не наглел и откровенно вперёд не лез. Просто правильно выбирал, куда встать, когда очередь делала очередную конвульсию. Итого оставалось ещё метров 450.

Ни одного соотечественника в очереди я не заметил. Зато мне здорово помог «локомотив» в виде пары «собратьев по социализму» из Чехии. Они лавировали в очереди весьма целеустремлённо; мне оставалось только пропустить их вперёд и держаться за ними. Правильно выбрать, за кем пристроиться – тоже важное умение; это вам любой лыжник скажет :).

Жизнь на стенах представлена не только растениями, но и, к неудовольствию стремящихся приобщиться к великому, птицами. Они прячутся в дырах и периодически оттуда взлетают. К счастью, римские пернатые меня после вчерашнего, видимо, уже считали помеченным, так что откровенно враждебных действий не предпринимали.

Итальянцы, надо сказать, толкаются в очередях без зазрения совести. Не со зла, а просто им глубоко безразлично, что они кого-то задевают. Они вообще куда проще (по сравнению с нами) относятся к прикосновениям. Похлопать по плечу человека на первой минуте общения – в порядке вещей.

Оставшиеся 140 метров до изгиба стены заняли 49 минут, но дальше очередь, зажатая между стеной и ограждением, стала тоньше, и дело пошло быстрее. В 10:37 мы с чехами уже прошли рамки металлоискателей.

В общем-то, подниматься пешком совершенно не обязательно: рядом есть эскалатор. Музеи размещаются в огромном (несколько гектаров) комплексе Апостольского дворца, часть которого и сегодня занимает папа. А ещё наверху меня ожидала приятная неожиданность – наверное, единственное во всём Риме (и во всей Италии) работающее в воскресенье почтовое отделение. Причём почта тут не итальянская, а как бы самостоятельная ватиканская (тарифы, впрочем, унифицированы). Так что я даже обрадовался, что не нашёл почту вчера. Шутка ли: теперь можно отправить открытки (к счастью, они у меня оказались с собой) с марками, на которых папа собственной персоной, и ватиканскими штемпелями.

Добавлено позже. Ещё одно работающее без выходных отделение почты Ватикана есть на площади Сан-Пьетро. Купить ватиканские марки и отправить открытки можно также в сувенирных лавках великих базилик: Сан-Джованни-ин-Латерано, Санта-Мария-Маджоре и Сан-Паоло-фуори-ле-Мура.

Это не «народное» прозвище; двор вполне официально так называется в честь статуи шишки. Но нынче тут есть достопримечательность, куда более приковывающая взгляд.

Табличка у этого четырёхметрового творения крупными буквами извещала: Arnaldo Pomodoro. Второе слово не что иное как помидор по-итальянски. Однако было бы ошибкой искать в этом техногенном чудовище очертания нежно любимого не только итальянцами овоща. (Кстати, что сами итальянцы уверены, что помидор – это фрукт.) В данном случае Помодоро – фамилия автора. Арнальдо, соответственно, его имя. Он и подарил Ватикану своё произведение, которое называется ещё более бездушно, чем выглядит: «Сфера со сферой» (Sfera con sfera).

Музеи Ватикана – это не только множество разнородных коллекций, собранных в разное время, но и помещения, где экспонируется собственно интерьер. Самое известное из последних – Сикстинская капелла. Мне бы сразу туда и пойти, но я рассудил, что раз уж всё равно оказался здесь далеко не в числе первых посетителей, то и торопиться большого смысла нет.

Значительную часть помещений поблизости от входа занимают коллекции античной скульптуры. Почему-то это в основном римские копии греческих оригиналов. Как будто в Древнем Риме ничего оригинального придумать не могли.

Интересная особенность античной скульптуры – какая-то гендерная неразбериха. Обратите внимание: вполне женская голова на мужском торсе. Кто это, я не выяснил: хотя таблички есть, на них описаны не все статуи.

Центральная статуя – это, конечно, никакая не Мадонна, а вполне античная богиня (там было написано, но я забыл, какая именно). Однако любопытно, что образ кормящей богини не впервые появился в христианстве (ну да, формально Богородица не богиня, но разница в данном случае несущественная).

Тёзка легко опознаётся по виноградной шевелюре, но сатир какой-то… несатирический. Где козлиные ноги, где традиционная… кхм… озабоченность?! Одна только свирель и есть из всех первичных признаков. Неправильный сатир :).

Да, про фиговые листки. В этом музее они в основном есть, причём кое-где их материал заметно отличается от основной статуи (как у Диониса, к примеру). Кое-где листка нет, но в районе паха следы чего-то вроде клея. В основном же листки приделывали на совесть, так что, похоже, их даже снимать не стали, чтобы не повредить сами статуи.

Самый «шедевральный» по части скульптуры другой музей – Пия-Климента (назван по именам двух пап, при которых была собрана основная коллекция). Видимо, это был «золотой век» римской археологии, когда всерьёз озадачились поисками античных скульптур на бывших виллах патрициев. Как результат, то, что в школьных учебниках приводится в качестве образцов античной скульптуры, в основном тут и собрано. В нишах «восьмиугольного дворика» стоят и «Апололон Бельведерский», и «Лаокон и сыновья».

Перед этими знаменитыми произведениями, ясное дело, постоянно толпится народ, но рассмотреть и снять их, в общем, можно довольно спокойно. Хотя посетителей в музей на халяву пришли многие тысячи, территория музеев достаточно велика, чтобы заметной толкотни тут не было.

Снимать отнюдь не возбраняется, запрещено только пользоваться вспышкой. На деле же никого постоянно стреляющие вспышки не волнуют. Снимают-то ведь в основном люди, которые вообще не в курсах, что вспышку можно отключить. Пока с одним объясняешься, ещё десять успеют «сделать своё чёрное дело». В общем-то, Аполлона, да и другие статуи, я снимал не столько чтобы показать вам, какие они (кто не видел Аполлона Бельведерского?), сколько просто хотел попробовать, что получится. Для любительской съёмки пристойно, по-моему.

Эта статуя примечательна, прежде всего, своими размерами: смотреть на неё можно только задрав голову. Думаю, она изначально предназначалась для куда более просторного помещения, а в музее этому колоссу тесновато. Антиной – это фаворит императора II века Адриана, личности во многих отношениях весьма примечательной. И предполагаемый его (императора) возлюбленный. Во всяком случае, иначе, нежели любовью, объяснить некоторые факты не получается. Например, посмертное обожествление Антиноя (что шло сильно вразрез с обычаями: Антиной не только не принадлежал к императорской семье, но и даже не был римлянином). Обожествление по-римски – это не добавление совсем нового божества в Пантеон, а объявление человека воплощением кого-то из уже существующих богов, а то и нескольких сразу. Например, императоров обычно отождествляли с Зевсом (что логично). Но почитают при этом обожествлённого именно в личном качестве; храмы строят ему, а не «исходному» богу или богам. В общем, христианская Троица, даже со всеми еретическими вариациями, по сравнению с хитросплетениями эллинско-римской мифологии отдыхает.

Есть в Ватикане и почти безлюдные залы. Например, григорианский музей этрусков, где собраны также эллинские и римские артефакты. Он немаленький, и тут есть на что посмотреть. «Проблема» только в том, что на фоне всего остального содержимого ватиканских музеев это не кажется приоритетным. Пытаться же обозреть всё за один день — нелепая затея; это знает каждый посетитель крупного музея. Так что этрусков пробегаю «по верхам». Немного подольше задерживаюсь у древнеегипетских и вавилонских памятников: тут всё же не только поднадоевшие саркофаги и мумии. Оказывается, печати в те времена делались в форме цилиндра; их оттискивали, прокатывая.

В сторону Сикстинской капеллы идёт длиннющий коридор, в который стекаются все, кто было разбрёлся по музеям. Так что тут прёт конкретная толпа. Однако период относительного затишья поначалу выбрать можно, чтобы хотя бы не затолкали.

Дальше можно коротким путём отправиться в Сикстинскую капеллу, а можно сделать ещё петлю и посмотреть Станцы Рафаэля – бывшие папские покои, расписанные совсем молодым тогда художником. Как-то не смог я такое пропустить, раз уж тут оказался. Хотя… сложно в музеях Ватикана решить, что правильно, а что опрометчиво. Хочется всё, а «можется» куда меньше.

Толпа сгущается, и в зале Собеского, где висит брюлловских масштабов картина какого-то поляка, начинается пробка. Причём из этого зала есть выход обратно, к короткому пути в капеллу. Но для этого надо пересечь верёвочное ограждение по оси зала. Физически это совсем не сложно, но ватиканские «секьюрити» не по-итальянски бдительно следят, чтобы никто, не дай бог, из толпы не выбрался. Надо непременно протолкаться в следующий зал, где «разворот» разрешен, и уже оттуда вернуться во вторую половину зала Собеского. Не могу понять, отчего именно тут такое рвение у обычно охотно закрывающих глаза на бессмысленные правила итальянцев.

Вход в музеи уже заметное время как закрыли, так что поток всё же потихоньку начинал ослабевать. В «Станцах» уже особо не толкались, и я даже подумал, что худшее позади, и мою встречу с прекрасным ничто более не омрачит.

Но по пути к прекрасному предстояло ещё миновать Галерею современного искусства. Современное искусство в Ватикане – это начиная с Ван Гога и его современников. У них же тут «да вот буквально на днях Микеланджело заходил посмотреть, как у Рафаэля продвигаются дела». Боковые залы в галерее позакрывали, чтобы народ не отвлекался и бодрее топал прямо в капеллу. Весьма разумно с учётом того, что время пролетело как-то незаметно, и до 2 часов дня (когда музеи закрываются) осталось всего ничего. В галерее много всего интересного, как я мимоходом заметил, но не оставалось не только времени, но и способности воспринимать.

Увы, Сикстинская капелла напоминала станцию метро «Библиотека имени Ленина» в час пик. Художественные достоинства этих замечательных сооружений сравнивать не буду, а народу примерно одинаково. Снимать категорически нельзя, но туристам ведь чем сильнее запрещаешь, тем сильнее хочется. Ну как же «Сотворение Адама» на «мыльницу» или на телефон не сфотографировать? Что потом в Инстаграм постить, что соседям показывать?! Так что даже вспышки то и дело сверкают. И ещё постоянно по громкоговорителю призывают соблюдать тишину, поскольку-де мы в святом месте. Шума от этого получается больше, чем от самих посетителей. Оные от этих окриков если и понижают голос, то только самую малость. Ибо благоговению и умиротворению вся ситуация не способствует ни в малейшей степени; ощущаешь себя не «в святом месте», а на базаре.

В Сикстинской капелле проводятся конклавы, на которых выбирают римских пап. Можно представить себе, как кардиналы заседают, а тут в капеллу вваливается эта масса туристов и начинает галдеть, всё рассматривать и щёлкать техникой. Вот бы лица забавные у кардиналов были… Только такими фантазиями и остаётся веселиться, поскольку от самой капеллы – вроде как, общепризнанного шедевра из шедевров – впечатлений не осталось никаких. Ну не могу я в такой обстановке к великому приобщаться, хоть убей.

Не знаю, намного ли меньше людей здесь бывает в платные дни. Подозреваю, что разве самую малость. Но, скорее всего, столь длинных очередей перед открытием не бывает. Так что если войти в числе хотя бы первых сотен и, не размениваясь на музеи, сразу бежать кратчайшим путём в капеллу… Возможно, тогда бы получилось спокойно и обстоятельно посмотреть, а не потолкаться «для галочки».

Спиральный пандус, сужая витки книзу, становится лестницей. Спираль двухзаходная, но открыта была только одна половина: поток покидающих музеи посетителей уже иссякал, хотя в начале третьего я выходил далеко не в числе последних.

Что ж, экономия, пожалуй, получилась несколько их разряда «себе дороже». Хотя, повторюсь, неизвестно, было ли бы сильно лучше, приди я сюда в платный день.

Хранители ангелов

Музей закрылся, папа с паствой уже пообщался, так что самое время пойти на площадь Святого Петра. Там, говорят, собор ещё есть. Ведущая к площади римская Виа-ди-Порта-Анджелика (улица Ангельских Ворот) в это время принадлежит туристам. И тем, кто пытается им что-нибудь впарить. Например, на любой вкус сувенирку с папой. Разве что трусов с его изображением я не видел. Но прошу учесть, что не искал; а то бы наверняка нашёл. Папа Франциск действительно импонирует многим личной скромностью, дружелюбием и взвешенными суждениями. Его предшественники Иоанн Павел II и Бенедикт XVI, впрочем, тоже вниманием производителей сувениров не обижены. Но это как бы «серьёзные» изделия. А всякой ерундой вроде расплющивающихся силиконовых игрушек в Риме торгуют в основном латиносы. Реже негры; их исконная «специализация» – контрафакт, и тут Рим не исключение. Полицию незаконная торговля, судя по её масштабам, вообще не колышет. На туристических улицах также полно калек и просто попрошаек. Некоторые из них попадались на глаза дважды за день в разных местах. Но, что любопытно, ни разу не заметил, чтобы кто-то подавал.

Площадь Святого Петра на картинках видели все, пожалуй; в натуре она примерно такая и есть. Большая: из 44 гектаров площади Ватикана она занимает не меньше 10%. Её охватывают две колоннады, символизирующие, по одной из версий, руки матери-церкви, обнимающие христиан на площади. Если придерживаться этой версии, то придётся признать, что лапы у церкви весьма загребущие.

Я вошёл не через «горловину» площади, открытую в сторону Рима, а попал непосредственно в колоннаду. Чтобы увидеть совершенно дикое количество заграждений и извивающуюся по всей площади очередь. А я-то, наивный, хотел ещё и в собор нынче попасть, и на купол подняться. Само собой, ну его нафиг, ибо очередей мне на сегодня и так было достаточно.

Очередной обелиск – настоящий древнеегипетский, причём стоял примерно на этом месте с I века (может, метрах в 300 от нынешнего положения). Он ещё Цирк Нерона украшал, что находился на месте нынешнего Ватикана. Считается, что этот цирк был местом мученичества ранних римских христиан, что в итоге и привело к созданию на этом месте духовного центра. Хотя это вполне могут быть такие же легенды, как и про Колизей.

Чтобы попасть на саму площадь, пришлось форсировать очередное заграждение. Тут многие так делали. Полиция, в отличие от музеев Ватикана, не возражала.

Итак, вторая из папских базилик Рима, самая большая католическая церковь, построенная ранее XX века (в данном случае это XVI-XVII века, то есть нынешнее здание не такое уж старое). Здесь похоронено большинство римских пап, включая первого из них, легендарного святого Петра собственной персоной. Насчёт последнего, это, разумеется, не достоверно, ведь многие исследователи полагают, что Пётр, даже если существовал, в Риме никогда не бывал. Но раз церковь утверждает (в табличке с именами захороненных здесь пап ап. Пётр стоит на почётном первом месте), для верующих этого достаточно. В общем, круто, но явно не сегодня.

А площадь, по всей видимости, разгородили на участки, чтобы безопасно разместить многочисленную паству, приходившую сегодня посмотреть на живого папу и помахать ватиканскими флажками с его портретом. Надеюсь, тут не всё время так, а то эти изгороди уж очень вид портят.

Несколько запоздало я решил озадачиться приобретением нормальной карты Рима. Мало ли, ещё доведётся тут побывать. Нормальной – это чтобы на ней было побольше города, чем на халявном огрызке, по недоразумению называемом картой. И чтобы было удобно пользоваться. Но оказалось, что в одном объекте эти два требования категорически не совмещаются. В предложении недостатка нет; я с десяток карт пересмотрел. Но либо на них даже Ватикан не целиком, либо это занимает половину рюкзака.

От площади по её оси при фашистах заложили широкую улицу. В монументальности эти ребята толк понимали; тут им не откажешь.

Столь странно миролюбивое название (нехарактерное для фашистов) объясняется тем, что закончили и окрестили улицу уже после войны. Снимок, вестимо, сделан тоже против не очень уже высоко стоящего солнца, поэтому цвета такие блёклые. Кажется, что до собора рукой подать, но на самом деле тут до него больше 800 метров; сама улица с полкилометра длиной.

Однако на добродушной улице притаилось нечто злоковарное. Притворялось мирной столовой, но оказалось разбойничьим вертепом, куда заманивали доверчивых туристов. То есть формально это действительно столовая (self-service), но цены там такие, что за те же деньги вполне можно поесть с обслуживанием в менее проходном месте. В принципе, я догадывался, что обедать тут не стоит, но уж очень есть хотелось. Вот интересная тенденция. В Генуе, которая едва ли войдёт в десятку самых туристических городов Италии, в самом центре (хоть и в хитро запрятанном переулке) находится отличная бюджетная столовка. Во Флоренции (пожалуй, третьем по популярности городе после Рима и Венеции) едальня Leonardo близ собора уже не радует, но это всё ещё минимально приемлемо и по качеству, и по стоимости. В Риме же в туристических местах есть, как правило, не стоит. И невкусно, и цены безбожные.

Ведёт улица Примирения к ещё одному весьма необычному римскому сооружению – замку Святого Ангела.

Форма для замка несколько необычная: большой барабан. А всё просто. Изначально это вообще не фортификационное сооружение, а мавзолей. Римляне такую форму усыпальниц у этрусков переняли. Построил его всё тот же Адриан для себя и своей семьи, но позднее тут хоронили и других императоров, благо, места хватало. При постройке Аврелиановых стен (которыми я намедни любовался) мавзолей переделали в форт, а позже ещё и наружную стену добавили. Потом тут обосновались папы. Они переименовали сооружение в честь архангела Михаила, хранили тут казну, держали заключённых… А порой и отсиживались в замке, когда римляне были ими особенно недовольны.

Римляне – они в чём-то сродни тирольцам. В смысле, некоторые демократические традиции пронесли через многие века. Но при этом, в отличие от дисциплинированных жителей Альп, ещё и побузить были горазды. Императоры-то римские знали, что пар надо выпускать, и амфитеатры с термами строили. Папы же отчего-то полагали, что народонаселению достаточно церквей, так что периодически нарывались на неприятности. Сенат в Риме, надо сказать, существовал ещё до-олго после падения империи как орган местного самоуправления. И папы в Средние века не правили Римом, формально обладая властью над ним, а скорее зависели от римской аристократии. Неспроста ведь в папской гвардии ещё с начала XVI века служат швейцарцы, но ни в коем случае не римляне.

Гвардейцев я в Ватикане не видел, а обычных итальянских карабинеров, дежурящих около замка, заснял. Не знаю, зачем в нескольких местах города стоят эти милитаристские посты. Как будто обычной полиции мало.

Нынче в замке музей, да и виды оттуда, как будто, неплохие, но… уже в который раз вынужден сказать «не в этот раз».

От замка Святого Ангела к левому берегу перекинут одноимённый мост.

Он построен в 134 году, одновременно со строительством мавзолея. То есть он меньше чем на век моложе моста Фабричо, хотя выглядит как-то посовременнее. Перила и статуи ангелов и в самом деле сравнительно молоды (16-17 века). Но основная конструкция вполне оригинальная, древнеримская.

Этот мост явно современный (открыт в 1911 году): хотя отделка похожа, такие арочные пролёты древним строителям были не под силу.

Фонтаны и слоны

Очередной обелиск нашёлся на Пьяцца Навона. Это сильно вытянутая почти прямоугольная площадь, что в сочетании с нахождением её в Риме должно навести нас на мысль, что раньше тут было какое-то спортивное сооружение. До ипподрома размеры не дотягивают, поэтому стадион. И тоже (как и на Палатине) императора I века Домициана. Спортивный император был, однако. Обелиск при нём же сделали, но нашли его не здесь, а на одной императорской вилле на Аппиевой дороге, где, кстати сказать, был ипподром. Я туда, было, собирался, но потом планы относительно Аппиевой дороги пересмотрел в пользу более традиционных достопримечательностей.

А сама площадь ещё долго называлась in agone (что-то вроде «на ристалище»), поэтому и обелиск называется agonale («состязательный»).

Идея поставить обелиск над фонтаном необычной конструкции, безусловно, гениальная. Существует легенда, что когда папа Иннокентий X объявил конкурс на установку обелиска перед своим новым дворцом (Палаццо Памфили), величайшего мастера барокко Джан Лоренцо Бернини (он же – автор колоннад на Пьяцца Сан-Пьетро) интригами от участия в конкурсе отстранили. Но у скульптора были друзья в окружении понтифика, и они сумели показать папе созданный Бернини макет фонтана. Тот был восхищён настолько, что тут же отменил конкурс.

Фонтан назван так, потому что 4 главные фигуры фонтана изображают 4 главные реки 4 частей света: Дунай, Нил, Ганг и Ла-Плату. Такое представление о географии было в XVII веке.

За скульптурой Ганга виднеется небезынтересная церковь Сант-Аньезе-ин-Агоне, где покоится прах самого Иннокентия X. Видимо, любил он очень это место. Я бы его тоже полюбил, будь тут хотя бы раз в 10 поменьше народу.

Буквально в двух шагах ещё одна примечательная церковь – Сан-Луиджи-деи-Франчези (Святого Людовика Французского).

Посвящена она французскому королю Людовику IX, по совместительству святому. С французскими королями у пап обычно были довольно напряжённые отношения (при дележе власти без конфликтов обойтись трудно), так что святыми короли становились нечасто – несмотря на то, что канонизация могла быть неплохим предметом торга на переговорах. Святость Людовика стала частью «платы» за разрешение вывозить из Франции изделия из драгметаллов (для пап запрет на вывоз, наложенный внуком Людовика, Филиппом IV Красивым, был очень невыгоден).

Эта церковь полуофициально является храмом французской общины в Риме. Она также является титулярной, причём титул этой церкви традиционно получают французские кардиналы. Знаменитый Ришельё не был кардиналом-священником с титулом этой церкви: она в то время только строилась. Больше того, тот, которого мы обычно вспоминаем именно как кардинала Ришельё, оказывается, вообще никогда формально не принимал кардинальский титул (что не мешало ему носить красное кардинальское облачение).

Ещё одна церковь, мимо которой я ну никак не мог пройти – Пантеон. Он же – базилика Санта-Мария-ад-Мартирес.

Римский храм, посвящённый всем богам сразу (именно поэтому он и называется Пантеон) был построен при всё том же императоре Адриане (просто Адрианов день какой-то), то есть в первой половине II века. На портике же указано имя другого императора – Агриппы. Дело в том, что Агриппа построил предыдущий Пантеон, стоявший на этом месте, но оказавшийся недолговечным. Адриан отдал дань своему предшественнику как автору идеи, не став в данном случае увековечивать собственное имя. В этом смысле императоры зачастую вели себя куда скромнее пап.

Уникальность этого сооружения – 43-метровый (в диаметре) бетонный купол, который прекрасно стоит уже скоро 19 веков как. Причём купол ещё и с 9-метровым отверстием в центре для освещения. Превзойти это достижение удалось только в XV веке, когда Брунеллески воздвиг купол собора во Флоренции. Его купол хоть и чуть меньше в диаметре (на метр), но гораздо выше и сложнее по конструкции.

Говорят, очень красив идущий из отверстия «световой столб», но его надо смотреть около полудня и, желательно, не в октябре, когда солнце особенно высоко уже не поднимается.

В 609 году Пантеон был освящён как христианская церковь в честь Девы Марии и мучеников. Но на интерьере это мало сказалось. Позднее здесь появились захоронения тех, кто составляет национальную гордость Италии: Рафаэля, королей Виктора Эммануила II и Умберто I (последний, наверное, больше по должности, нежели за реальные заслуги) и других выдающихся и не очень личностей.

Без древнеримской символики не обошлось; уж не знаю, сразу так сделали, или Муссолини потом добавил. А императорский титул Padre della patria (Отец отечества) король носил почти официально ещё при жизни. Герб Савойского дома, однако, гибеллинский. Что немного удивительно: ведь история объединения Италии – это в основном история борьбы с империей. Но тут надо учитывать, что к тому времени, как Савойская династия стала играть сколько-нибудь заметную роль в Италии, гвельфско-гибеллинское противостояние осталось в прошлом. Зачем тогда что-то менять?

Пантеон впечатляет до глубины души; ещё бы толпа поменьше, и цены бы не было этому месту. Народу полно и на небольшой площади перед Пантеоном – Пьяцца-делла-Ротонда.

Площадь архитектурным изяществом не блещет, но и тут есть очередной обелиск. Скромных размеров, не особенно древний («всего-то» XIII век до н.э.), но тоже при фонтане (неработающем). На таком «пятачке» больший обелиск смотрелся бы и неуместно, пожалуй.

Находящаяся буквально по соседству площадь Минервы тоже невелика.

Обелиск здешний совсем крошечный и обошёлся без фонтана, но зато со слоником. Поэтому его очень любят дети. Пришлось подождать, пока они по нему налазятся и нафотографируются. Этот обелиск из той же партии, что и пантеоновский. В смысле, по времени доставки в Рим, а не создания. Тогда Домициану привезли 4 обелиска, причём один из них я видел ещё в прошлом году в садах Боболи во Флоренции.

Площадь Торре-Арджентина – ещё одна археологическая площадка. Здесь откопали остатки нескольких римских храмов и других общественных зданий. Считается, что именно здесь заговорщиками был убит Юлий Цезарь, но никаких памятных знаков по этому поводу я не обнаружил.

Тут и народу было немного отчего-то. Хотя это уже мало утешало после того, как наиболее интересных для меня сегодняшние места (Сикстинская капелла и Пантеон) оказались мало пригодны для посещения. Солнце уже определённо клонилось к закату, и пора было возвращаться в свою комнатку, чтобы отдохнуть перед предстоящим завтра очередным испытанием для ног.

Но всё же я заглянул в базилику Санта-Мария-Маджоре (тоже великую и папскую). Она сильно рисковала остаться «неохваченной» несмотря на то, что я жил через дорогу от неё. Такова вечная судьба достопримечательностей, находящихся под боком: ими почему-то более всего пренебрегаешь и откладываешь «на потом». «Потом» запросто может не случиться, но на сей раз вышло иначе. Итак, ещё одна из четырёх папских базилик. Очень древняя (V век), но не сохранившая почти ничего от первоначального облика. Очень уж любили папы внести свой вклад в эту церковь. Вот, разве, мозаики с V века остались. Но их рассмотреть не получилось, потому что внутри было очень темно – похоже, таким манером выпроваживали туристов. И тут тоже нет постоянных лавок в нефе – это общая черта больших римских базилик. В крипте музей, но туда идти желания уже не было. Ибо хватит.

Позади базилики стоит обелиск из числа «дешёвых древнеримских подделок», но его увековечить я не удосужился. Там ведь даже фонтана нет :). Итого из 14 античных (древнеегипетских и древнеримских) обелисков Рима я видел 9. И это я их вовсе не искал специально.

Рим объявляется исключённым из Италии!

Ну что ж, непочётное первое место по противоречивости впечатлений переходит к Риму. Кажется, надолго. С одной стороны, Рим как будто создан для того, чтобы влюбиться в него всей душой. Он потрясающе, почти неприлично прекрасен, бесконечно интересен и удивительно многогранен. Больше 20 веков сохранившейся истории – это не хухер-мухер. С другой стороны, ну как любить то, что настолько… скажем так, востребовано? В толпе до Рима не «достучаться» и не «докричаться», невозможно дать понять, что ты здесь и хочешь с ним познакомиться. Чтобы он тоже тебя заметил, признал и начал раскрываться. Ведь только так можно не только увидеть красоту, но и ощутить шарм города. Что мне пока что вовсе не удалось.

Может, когда-нибудь? Не знаю. Пока что основная эмоция – разочарование. И раз так, чересчур остро воспринимается весь неизбежный негатив. Кажется, что в Риме собралось всё худшее, что есть в Италии, причём порой в гипертрофированном масштабе. Например, неприветливость горожан. Я их могу понять, но от этого не легче. Это как Таиланд, который когда-то называли «страной улыбок». Когда туристов там было поменьше. А в Риме я даже пить кофе никуда не заходил, потому что на фоне милого Бриксена и душевного Поджибонси было просто неприятно с кем-то общаться.

И то, что предвкушалось как кульминация моего нынешнего путешествия, стало худшими тремя днями всей моей теперь уже в общей сложности двухмесячной итальянской эпопеи. Не отдохнул я здесь, а только устал.

---

< Древний Рим

Неаполь >