Всё ещё 5 апреля 2019 (пятница). От иезуатов до армян

Дорсодуро

Закончив прогулку туда и обратно по Гранд-каналу, на Пьяццале Рома я не высадился, а поплыл дальше. Потому что обратно я сел не на «единичку», а на вапоретто 2-го маршрута, который продолжает свой путь вокруг западной оконечности острова и дальше в канал-пролив Джудекка. Куда мне и было нужно.

Да, и это тоже, как ни странно, Венеция. Просто не совсем «настоящая». Не историческая. Островок, на котором эта красота построена (а также огромная парковка, причал парома на Лидо и ещё всяко-разная инфраструктура) насыпан только в 1970-х. Контейнерный рынок, который я видел в 2012-м, ликвидировали в пользу расширения парковки (судя по свежим спутниковым снимкам; лично не проверял).

Наконец-то я понял, зачем в Венеции пипл-мувер.Его назначили быть единственным общественным транспортом, которым можно доехать до круизного терминала. Да и до нового большого рыбного рынка на Тронкетто это самый простой способ добраться. Машин-то у жителей островной Венеции обычно нет. А лодка даже если есть, найти где причалить куда сложнее, чем в ином городе припарковаться.

Но вот показалась знакомая башенка «Хилтона» – это уже остров Джудекка. Если придерживаться ихтиологической аналогии (историческая Венеция по форме похожа на рыбу) – Джудекка – это её «брюшко». При этом она не отдельный сестьере: Джудекка относится к Дорсодуро.

Здание перестроено из мукомольного завода (molino – это мукомольня), основанного препринимателем Джованни Стуки (Giovanni Stucky), в 2000-х. То-то я удивлялся, что оно выглядит несколько необычно для фешенебельного отеля. Да и расположение вроде как не слишком престижное – в стороне от достопримечательностей. К тому же, без транспорта на Джудекке ловить вообще нечего. Но в самом центре просто нет достаточно большого здания, которое можно было бы переделать под гостиницу на 379 роскошных номеров. Разве что дворец дожей :).

Десантировался я пока что на северном берегу канала Джудекка на остановке Zattere возле церкви Джезуати (купол которой вчера показывал и обещал нынче посетить).

В церкви синьора, которой я сунул карточку Chorus, только махнула рукой: приходи, мол. Кажется, она была чем-то немного расстроена. Возможно, тем, что в церкви была группа молодых туристов человек 50, которые заскочили до того, как началось платное время. Я-то специально подгадывал к его началу, и в график мне после утренней задержки почти удалось вернуться. Молодёжь немного мешала, не без того. Зато под шумок я беспрепятственно поснимал, хотя нельзя.

Как оказалось, синьоре просто не до меня было с этой шумной толпой. Разобравшись с ними, она отметила мой билет и дала лист с информацией (как это принято в церквях, относящихся к Chorus). Итак, gesuati не имеют никакого отношения к иезуитам (те – gesuiti). Это маленькое братство, упразднённое задолго до того, как начали строить нынешнее здание церкви. Его возводили уже для доминиканцев, но историческое название сохранилось.

Купол, как видите, не особенно живописный, да и вообще ничего для себя интересного я в этой церкви не нашёл. В прошлый-то раз я, выбирая, чему посвятить всего один день, пожалел 20 минут на зайти сюда. Резонно. В платное время тут можно без дополнительной мзды подсветить капеллы. Но в них будет в лучшем случае Тинторетто, и даже он не уровня вчерашней «Тайной вечери». И какое мне с этого счастье?

Потом отправился смотреть гондольную верфь Сан-Тровазо, что намедни тоже обещал.

Что ж, любопытно. Тут, в отличие от вчерашней мастерской Доменико Трамонтина с сыновьями, явно не бездельничают. Про эту верфь я вызнал заранее, поскольку она в списках достопримечательностей числится.

А теперь снова на вапоретто, поскольку на остров Джудекка иначе не попасть. Мостов туда не имеется. Канал в самом узком месте всего 240 метров, что не так уж много, но нужно принять во внимание, что через него ходят круизники. А эти ребята с мостами не очень дружат.

Ракурс никудышный, но лучше сделать нынче не было возможности. Этот крупный храм – один из самых заметных в городе; его много откуда видно. Построен в знак признательности Искупителю (Redentore по-итальянски) за избавление от чумы 1575 года. Мне вот всегда было интересно. Положим, заслуга по спасению принадлежит Спасителю, ибо всё по воле Божьей. Но кто ж в таком случае оную чуму санкционировал? Почему данное действие не получило столь же веской оценки, как спасение? Проектировал церковь вроде бы сам Андреа Палладио, но он в любом случае умер в 1580-м, а строить закончили только в 1592-м. Сколько тут осталось палладианства – вопрос интересный.

Церковь капуцинская; нередко упоминается как базилика, но это, насколько я разобрался, неверно. Входит в ассоциацию Chorus, однако снимать тут не мешают. Сюда, кстати, я бы и в прошлый раз с удовольствием заглянул, но вапоретто в мои планы не вписывался.

Это именно картина (маслом на холсте), написанная в 1620 году монахом-капуцином Паоло Пьяццей специально под эту нишу. Причём картина монохромная – это не я цвет убрал. У него тут целый цикл монохромных работ. Эта – самая большая, изображает она как раз преподнесение городом Венецией дара за спасение.

Можно посетить и ризницу.

Уровень пола поднят значительно над окружающим пейзажем не без причины. Видите клочки водорослей на земле? Они тут остались с ночи. Нынче была высокая вода (acqua alta) – знаменитое венецианское наводнение. Далеко не рекордное, но Джудекке много и не нужно, чтобы её затопило.

Такие мостки – вполне обычный элемент венецианского пейзажа. Но в «развёрнутом» положении я обнаружил их впервые. Обратите внимание, что крайний пролёт (он откинут наверх) имеет всего одну пару ножек, чтобы другим концом класть его прямо на ступеньку моста через канальчик. Всё продумано для удобства ходьбы. Ведь «аква-альта» в Венеции – проза жизни. Я-то разминулся с ней только потому, что пики прилива приходились на те часы, когда меня на островах не было. Но даже сейчас воде до поверхности набережной от силы сантиметров 15.

Обратите внимание, что дальше по набережной мостков нет. То есть там если уж затопит, то затопит. Знать, где и как во время наводнения можно пройти, для жизни в Венеции необходимо. Поскольку по затопленным набережным ходить опасно больше даже не из-за риска промочить ноги. Этой беде вполне способны помочь высокие сапоги; уверен, у каждого горожанина они есть. Но когда под мутной водой или в темноте не видно края набережной, очень легко сверзиться в канал – с куда более неприятными последствиями. Тут хотя бы фонари край обозначают, но они есть далеко не везде.

Ещё с Джудекки можно сделать панораму Дорсодуро. Ну, насколько сегодня вообще можно было что-то делать с камерой.

На самом деле, Дорсодуро тут только слева чуть больше половины панорамы. Базилика Салюте в самом центре, правее неё Пунта-делла-Догана, а дальше уже бассейн Сан-Марко. Всё же видно стало заметно лучше по сравнению с тем, что было, когда я снимал с Пунты два часа назад. Солнышко пока что не показывалось, но намёки уже делало, что оно работает над потребностями фотографически озабоченных граждан.

Хотите, покажу домофон по-венециански? Вы такого точно не видели.

Я ведь прежде по Джудекке-то не гулял никогда. Вроде как-то раз пересаживался тут с одного вапоретто на другой, но даже с остановки не выходил. А сейчас мне нужно было пройти до следующей интересовавшей меня церкви. Она бесплатная, и расписания её работы я не нашёл. А она оказалась закрыта. Только снаружи и снял уже с вапоретто. С земли-то не очень снимешь, поскольку она прямо на набережной.

Для разнообразия, традиционное название не произошло путём хитрого исковеркания. Zitella – это бесприданница по-итальянски. Тут располагался приют для них, и название закрепилось за церковью.

Венеция сверху

На вапоретто, с которого снимал «бесприданниц», я направлялся к ещё одной знакомой мне церкви – Сан-Джорджо-Маджоре. Точнее, целой малой базилике ещё с 1900 года.

Странно, но я не нашёл никаких упоминаний специфического венецианского названия. Согласитесь, «Сан-Джорждо-Маджоре» – это о-очень длинное название. Не побоюсь сказать, для венецианца оскорбительно длинное :). Предположительно, но недостоверно, это ещё один проект Палладио, законченный после его смерти. Тут мы с тёзкой-дотторе были в 2012 году. В основном ради колокольни. В Венеции всего две посещаемых колокольни, и лично я предпочитаю именно эту. Но сначала немного самой церкви.

В самом деле, с Иль-Реденторе много общего. В частности, и то, что под центр купола не подойти: там пресбитерий.

Здание имеет сильно удлинённый хор, в котором за алтарём прячется резной конвент (церковь орденская). Оказывается, бенедиктинское аббатство существует и поныне. Хотя Наполеон действительно тут всё закрыл и разогнал (как я в прошлый раз излагал), в 1950-х монахи в Сан-Джорджо вернулись.

Теперь колокольня. По сравнению с 2012 годом она подорожала с 3 до 6 евро, но всё ещё дешевле, чем её «коллега» по другую сторону бассейна.

Освещение в самом деле становится лучше. Картинка заиграла хоть и покамест бледными, но всё же красками. И облака такие симпатичные над городом нависают, уже не сплошные серые-серые тучи.

Должно быть, это сам святой Георгий (пешком и с копьецом), но достоверных сведений об этом я не нашёл. Верхушку самой колокольни тоже украшает статуя, но там какой-то ангел. Его предыдущая версия находится в базилике.

Просто для сравнения – снимок 2012 года в гораздо лучших условиях по освещённости, но полумыльницей с суперзумом.

Опачки, а ангел-то позолоченный на макушке вращается, оказывается. Того, что на следующем снимке, я по прошлому разу что-то не припомню.

Эта стеклянная змея побудила меня внимательнее взглянуть на окрестности. И там обнаружилось занятное заведение под названием Le Stanze del Vetro – «Стеклянные залы». Как раз здание за змеюкой. Американо-итальянский проект, посвящённый искусству стекла. Отчасти музей, отчасти выставочный зал. Даже какие-то мастер-классы проводят. И всё бесплатно, что для Венеции почти невероятно. Я задумался.

Как повлиять на погоду

Ещё две поездки на вапоретто с пересадкой на «Сан-Дзаккария», и я в садах Биеннале на восточном краю исторического центра

Скорее всего, это просто монументальные ворота садов, судя по дате 1822 на другой стороне. Сады были разбиты по указу Наполеона в 1807 году. Они поэтому имеют ещё второе название – Наполеоновы. Бонапарт, напомню, был весьма увлечён благоустройством Венеции, и качество жизни в городе действительно сильно улучшил. За аркой находится спуск к каналу, и это, видимо, был наиболее удобный способ прибытия сюда по воде. А мой путь лежал через сад к церкви Сан-Джузеппе-ди-Кастелло. Кастелло – это восточный сестьере Венеции (где я теперь находился).

Chorus эту церковь среди «своих» упоминает, но честно предупреждает, что открыта она бывает только во время служб. То есть платной она вообще не является (до платного посещения мессы даже в Венеции пока не додумались), и при чём тут в таком случае Chorus, вообще непонятно. Мне не свезло, внутрь я не попал. Но я особенно-то на это и не рассчитывал, так что вообще не опечалился.

Здоровенная стремянка на городской улице не самый неожиданный предмет. Не рояль, чай. Но всё же интересно, зачем она тут, причём явно живёт постоянно. Даже крепление на стене сделано, чтобы и сама случайно не зашибла проходящего мимо мирного туриста, и добрые люди ей ноги не приделали (крепление запирается на замок). Вешать и снимать бельё с высоко над улицей натянутых верёвок итальянцы прекрасно умеют и без лестниц. Они (верёвки) все на блоках с доступом из окна. Разве только верёвка соскочит с ролика, и её заклинит, тогда да. Но почему-то это единственная стремянка, какую я видел в Венеции. Не может же быть, чтобы со всего города при необходимости бегали сюда.

Однако видите, что освещение поменялось? Даже на узкой улочке это заметно. Появилось солнце. А немного погодя появилось и небо. Книга Бытия, правда, утверждает, что порядок был иной: сначала небо, и только через 2 дня солнце. Но я сегодня снова убедился, что всё не так. Собственно, небо появилось после обеда. Во вчерашнем погодном катаклизме виноват, получается, я сам, потому что не пообедал. Ведь после обеда жизнь обязательно начинает налаживаться. Кофе тоже работает, но всё же по сравнению с полноценной трапезой это очень слабенькое климатическое оружие: эффекта хватает ненадолго.

Дешёвым я бы свой обед не назвал, но пристойный бюджетный обед – это вообще не венецианский жанр. А тут всё-таки добротная траттория. Так что вполне рекомендую. Кастелло, улица Seco Marina. Поблизости есть ещё одно заведение с похожим названием, так что для ориентира – из двери торчит нос гондолы.

Что ещё добавит позитива в налаживающуюся жизнь? Наверное, котики. Но их на моём пути не оказалось. Зато оказался котиковый дом. Что-то вроде виденного на Мальте, но попроще.

Слабенький, но всё же культурный шок дня. В прозрачном файлике сбоку висит уведомление о том, что «свободные кошки» находятся под защитой закона.

У нас бы их, может, назвали бездомными, но дом-то у них как раз есть, как мы видим. А хозяев нет, поэтому они свободные. Хотя и являются государственной собственностью – так написано на листочке. Там же указан штраф за дурное обращение с хвостатыми. На Мальте такое не вешают, потому что никому в голову не придёт обидеть котика. А в Италии такие злоумышления, видимо, случаются, посему полиция, карабинеры и егеря бдят на страже кошачьего покоя.

Как Пётр одержал верх над Сильвестром, а затем и над Марком

Восточный край Кастелло (хвостовой плавник венецианской «рыбы»), по которому я нынче прогуливался, мало популярен у туристов. Ибо заметных достопримечательностей тут нет. За исключением одной, к которой я и направлялся. Это довольно будничный район, где много мастерских и верфей, на которых строят и ремонтируют не понторезные гондолы под присмотром туристов, а самые обычные лодки и небольшие суда, без которых невозможно представить жизнь Лагуны.

Название канала Сан-Пьетро, конечно же, взялось от церкви. Но не просто церкви.

Малая базилика с тех самых пор, как такое понятие вообще используется в церкви, да ещё и со-собор Венецианского патриархата. Патриархатом, напомню, издавна именуется католический архидиозез Венеции. Более того, основная кафедра патриарха находилась в базилике им. апостола Петра с 1451 года (то есть ещё в прежнем здании) по 1807 год.

Настал подходящий момент начать рассказ о церковной истории Северной Адриатики. Эта интересная история, так уж получилось – одна из «осей», вокруг которых вращается мой нынешний вояж. До 1451 года главным церковным иерархом в регионе был патриарх Градо. О нём и о ещё более ранних делах я расскажу позже, когда до этого самого Градо доберусь. В Кастелло же ещё с конца VIII века был епископ. По мере роста влияния Светлейшей Республики в Венецию смещался и центр религиозной жизни региона. И в 1105 году патриарх перенёс свою кафедру из Градо в церковь Сан-Сильвестро в Венеции. Что создало коллизию. Патриарх, конечно, большая шишка. Но традиция предписывает ему сидеть в собственной епархии и лишь изредка мешать работать ординарным епископам подчинённых диоцезов. Даже сама папа придерживается этого правила, будучи не только предстоятелем всей церкви, но и просто епископом Рима. То есть сидит он в своём собственном диоцезе. А тут получилось, что патриарх вторгся на территорию другого архиерея, который по принятой в католической церкви иерархии является его подначальным с большими оговорками.

Cитуация была явно нездоровая, и в 1451 году папа Николай V решил её радикально. Упразднил патриархат Градо, одновременно повысив диоцез Кастелло до патриархата Венеции. Вообще, патриархиями были только самые древние церковные метрополии, когда-то независимые. Венеция со своей только в VIII веке основанной кафедрой (возраст реально детсадовский) на такой статус претендовать определённо не могла. Но патриарх Градо сам создал необходимую преемственность, перебравшись в Венецию и сделав её патриархией де-факто.

Чего же папа так долго тянул? Тому есть причина, связанная также с другим интересным вопросом. А именно, почему при наличии в самом центре Венеции величественной и древней базилики Сан-Марко кафедра находилась у чёрта на рогах в Кастелло? Дело в том, что Сан-Марко изначально была дворцовой церковью дожей. Её настоятель – примицерий – подчинялся самому дожу, а указания даже патриарха в лучшем случае благосклонно выслушивал. Более того, часть приходов Венеции подчинялась не епископу Кастелло, а капитулу базилики. Итого в Венеции с XII века сидело аж три церковных начальника, и отношения между ними были во многих смыслах непростыми. Будь епископ единственно главным хотя бы у себя же в Венеции, ему куда быстрее удалось бы решить вопрос в свою пользу. А так пришлось три с половиной века подождать. С учреждением Венецианского патриархата троевластие упростилось до двоевластия, но в центре города продолжал окапываться примицерий, а патриарх прозябал на окраине.

Только ликвидация Венецианской республики Наполеоном (нет дожа – нет и примицерия) позволила перенести патриаршью кафедру в Сан-Марко. Где она по сей день и находится. Сан-Пьетро остался со-собором, при этом кафедра Кастелло до сих пор существует как титулярная. Не в том смысле, как субурбикарные епархии (для назначения кардиналов), а просто такая церковная цацка вроде звания почётного хироптеролога.

Это не патриаршья и даже не епископская кафедра, а так называемая «кафедра апостола Петра». Сидение подарил в IX веке византийский император Михаил III тогдашнему дожу как стул, на котором апостол сиживал, пребывая в Антиохии. Спинка появилась позднее. Это предположительно исламское надгробие XIII века. Да уж.

Купол, как это уже обычно для палладианских церквей, весьма прост.

В целом, Сан-Пьетро и сегодня не посрамил бы в качестве собора даже очень приличный диоцез. Всё же строился как патриарший и за 200 с лишним лет без кафедры в упадок не пришёл.

Колокольня тоже (пока) не упала, но обозначает таковое намерение довольно явственно. Всё же слабые грунты в Венеции: многовато падающих башен.

Кастелло

Времени до кораблика, на который мне нужно было сесть, оставалось ещё изрядно, и я немного прогулялся по Кастелло. Тем более что распогодилось уже основательно.

Кастелло – это замок или крепость по-итальянски. Что-то такое тут было в Средние века, но ничего не сохранилось. Однако красивые стены, которые, в принципе, тоже можно немного оборонять, в Кастелло есть. Это стены Арсенала, представлявшего собой в основном военную верфь и до Промышленной революции бывшего крупнейшим и наиболее передовым по организации труда производственным предприятием в мире. Строились они постепенно по мере расширения Арсенала в XIII-XVIII веках.

Засыпанным продолжением этого канала как раз является одна из очень немногих в исторической Венеции широкая и почти прямая (да и сравнительно длинная) улица – Джузеппе Гарибальди. Она даже называется не по-венециански (калле), а общеитальянским словом виа. Я по поводу неё удивлялся ещё в 2012 году.

У широкой набережной с южной стороны острова часто швартуются интересные корабли. Какую-нибудь роскошную яхту тут почти всё время можно найти, но и пассажирские суда – обычное дело.

Причём суда, судя по виду, речные круизники. Довольно неожиданно такое увидеть в Венеции: в море-то такой штуке нечего делать. Я даже предположил, что их используют как плавучие гостиницы. Когда два дня подряд видишь судно на одном и том же месте, такая версия кажется резонной. Но 18 апреля увидел, что Michelangelo уже нет, зато причаливает другое судно. И причаливает с пассажирами.

Полез смотреть – оказывается, есть круизы по Лагуне и низовьям По. Чего только на свете на бывает.

Кстати, имено в River Countess (на снимке) 2 июня 2019 года врежется потерявший управление большой круизник MSC Opera. Тот самый, с которым мои пути пересеклись в прошлом году в Мессине. До чего тесен мир! Сторонники запрета круизников в Венеции, я так понимаю, восприняли это происшествие как подарок судьбы.

Лазарет

Слово «лазарет», как известно, происходит от названия островка Ладзаретто, в свою очередь обязанного именем святому Лазарю (Сан-Ла́дзаро по-итальянски). На этом островке располагался карантинный изолятор для прибывающих в Венецию с Востока судов. Точнее, таких островков было два. Они называются Ладзаретто-Веккьо (Старый Ладзаретто) и Ладзаретто-Нуово (Новый Ладзаретто). Но в Лагуне есть ещё и третий остров, названный в честь Лазаря. И он называется Сан-Ладзаро-дельи-Армени. То есть «Армянский Святой Лазарь». На нём карантинного лазарета никогда не было, но в XII веке располагался лепрозорий. Лазарь как раз прокажённым покровительствует, отсюда и название. Хотя это было задолго до того, как тут появились армянские монахи ордена мхитаристов.

Кажется, что совсем рядом, но тут до колокольни чуть не 3 километра. И это я всего на 89 мм (из 200) фокусное выкрутил. Нормальный дальнобой – это не какой-то там суперзум.

В день на этот островок всего несколько рейсов (маршрут вапоретто 20), по приходу каждого из них проводится экскурсия по монастырю. За скромное пожертвование в размере 6 евро. Проводила сразу на двух языках девушка родом из Еревана, говорящая по-итальянски очень чисто. Вот не спросил, говорит ли она по-русски: как-то не было повода. Она, конечно, молодая, и обязательный русский в школе точно не застала, но всяко может быть.

Примерно в 1715 году Мхитар бежал в Венецию, поскольку его монастырь в Греции вот-вот должны были захватить турки. От городских властей он получил для устройства нового монастыря заброшенный на тот момент остров. Почему они с готовностью откликнулись на просьбу армянского священнослужителя? Да потому что он был приверженцем армянской католической церкви. Есть, оказывается, и такая. Одна из так называемых восточнокатолических. Они признают католическую догматику (включая примат папы), но сохраняют свой традиционный обряд. В данном случае – Армянской апостольской церкви. Во как. Чего только не узнаешь, путешествуя по Венеции.

Понятия не имею, как должна выглядеть армянская церковь, но на католическую это точно не очень похоже.

Монастырь быстро стал одним из центров армянской культуры в Европе. Собственно, в Европе их вообще не очень много, так что интересовавшиеся ею европейцы как раз сюда и наведывались. Лорд Байрон, например, которому в экскурсии заметное внимание уделяется. А ещё Иван Айвазовский подарил монастырю несколько своих полотен, которые тут можно увидеть. Когда мы зашли в зал, увешанный картинами с морем, я не преминул блеснуть эрудицией, тут же предположив: «Айвазовский?» Поскольку вспомнил, что, во-первых, он этнический армянин. Во-вторых, довольно много времени провёл в Италии, так что тут наверняка побывал.

Но запечатлеть я решил другую картину – «Тайную вечерю» Антонио Новелли.

В целом оказалось довольно любопытно, хоть и не сказать, что очень увлекательно. Экскурсия заканчивается с тем расчётом, чтобы мы без напряга успели на последний вапоретто, но не успели сильно разбрестись по острову.

По пути домой вапоретто пришёл на самый дальний причал A остановки «Пьяццале Рома». От него к площади удобнее идти даже не по набережной, а вдоль трассы пипл-мувера.

Это, оказывается, готика. И не подумал бы.

Ужинал в центре Местре – для разнообразия в случайно найденном кабачке. Впервые попробовал фриттату – традиционный итальянский омлет с чем угодно, подаваемый на сковороде. Мне понравилось: вкусно и сытно.

Однако, непросто начинавшийся день в итоге вполне удался.

---

< Гранд-канал

Кто рано встаёт… >